Прохладный августовский ветер
ласкает бледную зарю.
Играя в мяч, смеются дети
моём саду.
Стою, смотрю
то на закат, то на «сраженье»;
И всё, как будто бы, во сне.
Но вот звучит предупрежденье:
- "Вы окна не разбейте мне".
И это я, забывшись, строго
вот эти произнёс слова,
тем самым времени, дороги
над нами утвердив права.
И сколько лет надежд и веры,
Труда, терпенья и потерь,
И заблуждений, и химеры,
Но вот теперь прозренья дверь.
За ней в саду играют дети.
Там смех, движенье, суета;
Там лёгкий августовский ветер
сметает в прошлое года.
В смятенье дух, и нет покоя.
Томление в душе как зной.
Быть может, что-то роковое
судьба готовит надо мной?
Быть может шаг уже мной сделан,
Не обратимый, этот шаг?
И там, в заоблачных пределах
свершился суд?
И это знак?
К добру ли он, или к позору?
И что пред вечностью наш труд?
В какую эру или пору
усилия нас приведут?
Но стихло всё.
Среди бурьяна
заброшен мяч.
Пустынный сад
ночным безмолвием объят,
и лёгкой пеленой тумана.