... И СИМФОНИЯ С ПУЛЕМЁТОМ
Ну, а в земной жизни все происходило на первый взгляд буднично, однако...
Возле витрины парижского ювелирного магазина встретились два клошара Франсуа с Людвигом, побеседовали все-то минут пять, однако двинули историю всей Саги к финалу:
- Эх, Франсуа, сколько золота! Когда выпадут мои вставные зубы, тут мне на протезы не дадут...
Франсуа молча разглядывал сокровища витрины, не очень, видно, желая беседовать на эту далекую от суровой реальности тему, но Людвиг продолжил:
- Да я бы и не взял – не той пробы, а вот твои!..
Франсуа нагнулся, молча зашнуровал рваный ботинок и побрел по вечерней улице.
Людвига не удивило подобное отмалчивание, а лишь утвердило во мнении, что Франсуа скрывает нечто для него интересное:
- А выпадут зубы очень скоро и ведь некому помочь!..
Тот прервал его, остановившись у входа в бар:
- Может по рюмочке?..
Людвиг тяжело вздохнул и отказался:
- Нет. Выпью – подерусь, а значит и зубам конец!
Франсуа удивился:
- Да что с тобой сегодня? Найдём мы тебе золотишко - лишь бы цыгане опять приплыли…
- Какие?!
Франсуа, с мелькнувшим сожалением или даже отчаяньем, круто отвернулся от него и заложив руки за спину вошел в заведение. Людвиг ринулся следом:
- Что ты?..
- Напьюсь!
- Я что-то не так сказал?
- Нет, я! И нарушил обещание данное цыганскому барону – проговорился, глупец!
Глаза Людвига вспыхнули от радости, хотя он тут же поставил брови домиком, что могло означать дружеское участие и кивнул на свободные места за стойкой:
- Не понимаю… Впрочем, присаживайся, угощаю!
Тот помедлил, но согласился. Людвиг окликнул бармена и заказал водки.
***
Кстати, хорошо, что он не заметил как мимо этого бара пролетели на большой скорости члены его семьи на красных «Альфа Ромео», а на хвосте» у них зависли 4 чёрных Пежо президенстской охраны, иначе карты судьбы могли бы лечь совсем по другому...
Итак, в первой машине сидели Карапето с Брамсом, и последний виртуозно бросал автомобиль из ряда в ряд, одновременно разговаривая по мобильному:
- Цезарь, впереди пробка - вертимся по кругу и уходим веером к Сан Жермен.
- Уже!
Альфа Ромео, лавируя среди французских машин всех мастей, сделали виток вокруг фонтана и разделившись ушли в разные стороны, а за каждой из них, взревев, устремились по паре преследователей на Пежо.
Цезарь был уже в двух кварталах от намеченной улицы, радуясь, что ушел от французов, как вдруг, снова увидел в зеркале погоню. Тогда, на первом же пятачке, он рванул ручник на себя и, развернув машину на 180 градусов, помчался в обратном направлении. Пежо пролетели мимо.
Цезарь позвонил отцу:
- Пап, а почему мы не стреляем?
Голос в трубке спокойно пояснил:
- Сынок, у Италии с Францией давно заключён мир.
- Ты никогда мне об этом не рассказывал…
- Прости, - все дела, работа, королева...
Тут, каждый снова совершил по маневру и стало не до бесед о политике, а Карапето печально глянул на зятя:
- Бедный мальчик…
Цезарь до крови прокусил губу:
- Моё многолетнее отсутствие пробило брешь в образовании Цезаря, падрино!
Тот злобно ощерился и вынул пистолет:
- Англия нам ответит за это, Брамс!
- Логично и справедливо, папа!
Перед ними неожиданно появилась четвёрка пони - лошадки тянули через дорогу размалёваный прогулочный возок, - Альфа Ромео пробил его насквозь, да так, что часть его осталась на крыше автомобиля.
Парижане удивлённо обернулись вслед странному движущемуся средству, а за окном двери Карапето, закрутилось колесо повозки. Старик возмутился:
- Брамс, оно мешает мне целиться в фараонов и любоваться Парижем!
- Пардон, папа!
Он направил машину под стрелу авто-крана и пронесся рядом, оставив на ней останки возка. Водитель крана не успел, очевидно, и удивиться, как Брамс, голосом гида, уже предлагал Карапето обратить внимание на чудный вид слева:
- А вот, папа, и река Сена!
По ней как раз плыл тур-кораблик, увешанный разноцветными прожекторами и Карапето, было, посетила не свойственная ему лиричность, как вдруг, невесть откуда появившийся Пежо президентской охраны отбил их автомобилю задний бампер...
Альфа-Ромео развернулась на 90 градусов и в свою очередь снесла второму, блокируещему улицу Пежо, часть передка.
Карапето обернулся и, довольно хмыкнув, убрал пистолет:
- Капоты обеих Пежо дымят! Н-да, машины у французов не очень…
И снова замелькали за окном улицы Парижа и снова позвонил Цезарь:
- Папа, легавые пересели на мотики!..
А тот, как всегда, спокойно ответил:
- Ты знаешь, сынок, что лучший мент, это лежащий... Действуй!
Полицейский, тем временем, опасно приблизился, лихо петляя между машинами и Цезарь попытался оторваться от виртуоза, но городские дороги слишком узки для ответных трюков и тогда он спрятался на повороте за грузовиком, затем резко тормознул и поставил Альфа-Ромео поперёк движения.
Лихач-полицейский едва успел покинуть свой мотоцикл как его 4-х цилиндровый конь вышиб машине Цезаря обе задние двери и заглох на сиденье.
С таким подарком в салоне сынок помчался на встречу с отцом и дедом, а они в этот момент спокойно ехали по набережной Нью-Йорк и
Карапето закуривая сигару интересовался:
- Надеюсь внучок тоже снял с хвоста всех фараонов?
- Конечно!
Гордо ответил Брамс и повернул на мост. Однако, в конце его из перулка в переулок пролетел автомобиль Цезаря, в сопровождении целого десятка полицейских машин.
Брамс остался невозмутим:
- Очевидно сынок попал в парижскую пробку…
Дед поддержал, но добавил:
- Мы почти у цели, Брамс, покажем местным фараонам «сицилийскую затычку»?..
- Конечно!
Они обогнали кавалькаду погони и резко свернули на бульвар. Цезарь последовал за ними, а полицейские взвыли сиренами, почуяв, что загнали нарушитилей в тупик.
Отчасти они были правы. Альфа-Ромео некоторое время шли бок о бок, отшибая припаркованным машинам зеркала, затем Брамс подал сыну условный знак и одновременно поставив машины на два колеса, они въехали в узкую пешеходную улочку – затычка!
Увлекшись погоней, пару полицейских машин кинулись было следом, но одна тут же застряла, а вторая врубилась ей в багажник, накрепко закупорив движение.
Крыша к крыше, семья пробирались еще некоторое время по улочке, пугая бегущих впереди граждан скрежетом железа и необычной манерой передвижения, потом на крохотном перекрёстке Брамс с Цезарь остановились, распавшись, как две половинки бутерброда.
Осмотревшись по сторонам и извинясь за доставленные неудобства перед близ застывшими пешеходами, Карапето, Брамс и Цезарь быстро выбрались из побитых машин и перейдя дорогу пересели в заранее припаркованный Ролс Ройс Карапето...
***
Примерно в то же время, по набережной Сены, обнявшись, то шли, а то и ползли на четвереньках пьяные Людвиг и Франсуа:
- Людвиг, я с первой минуты встречи испытал к тебе огромное уважение!
- И я, Франсуа, но почему вот так бывает в жизни?…
Тут Людвиг споткнулся и упал лицом вниз:
- Ой, мои зубы!
Он с трудом приподнялся и на его ладонь выпали фарфоровые протезы... Франсуа ужаснулся:
- Это я виноват!
- Нет я..
Точно я! Прости, друг, не удержал тебя!
Людвиг мрачно рассматривал изделие лучшего протезиста Лос Анжелеса и думал о двух вещах сразу: - как показаться в таком виде жене, и что еще он должен сделать для «прощупывания» этого французика? Не найдя ответа, он всхлипнул и грустно процитировал Шекспира:
- Быть или не быть?..
Сердце Франсуа дрогнуло от жалости:
- Быть! Не волнуйся, друг, завтра приплывет табор, я тебе достану червонное золото, и вставишь такие же клыки как у меня!
- Правда?
- Даже не сомневайся!
Они снова обнялись и, качаясь подсолнухами на ветру, побрели к товарищам по нищете. Глаза Людвига сияли от удачно выполненной миссии, как звезды указующие путь мореходам...
***
Какое же все-таки талантливое семейство! Дядя клошарит во благо семьи, дед с папой и братом дают мастер-класс французской полиции по вождению автомобиля в экстремальной ситуации, а в парижском цирке Зингаро, над ареной ходит по тросу бесстрашная Соната-Симфония, с разноцветными воздушными шариками в руке, по которым Тристан, джигитуя на лошадке вокруг арены, стреляет из пистолета!
Зрители аплодируют, а счастливая мама Карла висит вниз головой под куполом цирка и с любовью смотрит на детей.
Зрителей в зале, правда, немного, - только Изольда и директор цирка Бартабас, но его бурный восторг, с лихвой, компенсирует это!
- Очень таланливые ребятишки! Ах, храбрецы!
Щеки Изольды вспыхнули от гордости за детей:
- Да! Но видели бы вы, господин Бартабас, как малыш Тристан метает ножи...
Тот заохал:
- Надо же?.. Сейчас это такая редкость! А, кстати, почему эта беременная женщина решила повисеть под куполом?
Изольда сразу погрустнела:
- Видите ли... У Карлы генетическое заболевание – нехватка адреналина.
- Какая великолепная схватка с болезнью!
Бартабас вскочил и громко зааплодировал, по очереди адресуя комплименты, членам этой фантастической семьи.
А Карла рассмеялась и пала из-под купола цирка в натянутую над ареной сетку.
***
К величайшему сожалению, бабушке не удалось в этот вечер полюбоваться внуками, - она была на задании!.. Симфония охраняла «очаг» подремывая в кресле-качалке на берегу бассейна их люкса с резиновой акулой на коленях и не даром...
Ибо только луна встала в зените, как сквозь застеклённый потолок рухнули вниз люди в масхалатах и масках, быстро скользя по тонким тросам...
Однако, не тут-то было! Симфония мгновенно проснулась, схватила акулу за хвост и уперев его в плечо, нажала на плавник... Очередь! И эта рыбка с глушителем, буквально, залила нежданых гостей свинцовой икрой!..
Напавшие попадали в воду, на макушки тропических пальм, в клумбы с цветами и остановить пулеметчицу смог только муж. Взлохмаченный Карапето появился на терассе 2-го этажа люкса и рявкнул:
- Симфония, опять тебя кошмары мучают – это всего лишь французская полиция - остынь!
Супруга опустила оружие и посетовала:
- А я же без очков, Карапето!..
Тот понимающе кивнул и, явно, нарочитое пламя гнева его моментально погасло:
- Ну, тогда ребята тебя поймут. Дорогая, брось рыбку и принеси валерьянки, что-то мне не спится…
Симфония швырнула пулемёт в бассейн и молодухой взлетела по лестнице на терассу:
_ Где вы пропадали, Карапето, я уже начала волноваться?
Старик тихо рассмеялся:
- Показывал с детишками Париж французским легавым!
- Обошлось?
- Как видишь...
Окрыленная вестью бабушка порхнула вглубь номера, а Карапето с удовольствием стал наблюдать как из бассейна и зарослей начали выползать намокшие полицейские.
Он закурил сигару и, улыбаясь, спросил:
- Не ушиблись, господа?
Вояки, блеснув золотыми зубами, гордо выпрямились, а их офицер вылил из автомата воду и спокойно ответил:
- Нет, мы люди тренированные и в бронежилетах!
Мафиози сделал вид что поверил, затянулся еще пару раз и швырнул сигару в бассейн:
- Ну и ладно. Как видите, ребятишки, у нас все дома, а вам лучше разбежаться по казармам, а то засужу за ночное беспокойство и причиненный ущерб! Ну, а если телеграмма, или ещё что-нибудь, - звоните утром в дверь, встретим с сицилийским радушием...
Тут на терассу вышел Брамс в халате, затем Цезарь в шортах и фицеру ничего не оставалось как откланяться:
- Спойных снов и пардон! – Незапланированные учения, знаете ли, всвязи с вашим приездом…
Карапето снова приятно блеснул желтыми как у волка клыками, и щелчком отправил в бассейн коробок со спичками:
- Не будем о мелочах, господа!
Затем сплюнул и ушел в спальню, а французский спецназ вновь подцепил тросы к поясам и взмыл вверх.
В разбитые стёкла крыши заглянула любопытная синяя луна...