В Дровяных, Кривоколенных*
лабиринтах-переулках,
коль вернусь, то непременно
поищу свои окурки.
Детство глупое низало,
как на шОмполы, на рельсы
тушки тощие вокзалов:
«Заходи, пацан, погрейся!..».
Прокопчённые дымами
кучерявых паровозов
мы о папе и о маме
ненавидели вопросов.
Не забыть: Цыган – на шпалах,
а рука с часами – рядом,
сердце биться перестало,
а часы идут, как надо…
Где ты, детство? Где вы, братцы,
мои други-недотроги? –
суждено нам повстречаться,
где шманают грешных боги.
…В Дровяных, Кривоколенных
ветер наши смёл окурки.
Дети лет послевоенных,
мы с судьбой играли в жмурки.