Слепая ночь накинула вуаль,
И он, заснув, взглянул из-под вуали:
Огромный зал...и сцена...и рояль,
Но не умел играть он на рояле.
Ты скрипкою с надорванной струной
Звала его из недоступной стыни,
Но не сыграл он на струне одной,
Он для тебя, увы, не Паганини.
Он жил как мог
И более не хочется,
Он одинок
И ищет одиночества.