Премерзкий зимний день. На тротуарах под ногами
устало хлюпает противный мокрый снег,
бредёт толпа, помахивая медленно руками,
на тротуарах оставляя талый след.
Намокло всё: дома, зонты, одежда, обувь, души -
и влажный воздух в лёгкие не протолкнуть.
Всем хочется найти хотя б кусочек тёплой суши,
где можно было бы уютно прикорнуть ...
но это лишь пока мечта, и день не на исходе,
всё также валит не переставая снег,
как в подтвержденье несуразной питерской погоде,
всё также падает на всё, на вся и всех.
Вода кругом: в карманах, в шапках, за воротниками,
течёт по шее, по груди, уже в носках.
На обуви грязь ле'пится промокшими комками
и нет, как прежде, резвой лёгкости в шагах.
Всё влажно, мокро, сыро, серо, глухо, одиноко.
По водосточным трубам катится вода
и по'д ноги, как водопад, бросается потоком
и утекает в люки, в реки ... навсегда.
Весь город словно утонул в промокшей серой вате,
не слышно ни гудков машин, ни голосов,
и катера в Неве с трудом выходят на фарватер
среди покрытых мокрым снегом берегов.
В садах у ста'туй слёзы катятся по белым лицам,
к ним прилипает снег и добавляет слёз.
Чернила расползлись по старым парковым страницам,
смывая силуэты тополей, берёз.
На побелённых ветках скорбно чёрные вороны
расселись рядом, словно нотные значки;
под ними двигаются медленные похоро'ны:
процессии людей, трамваев и такси.
И неба нет - на крыши не'что низко опустилось
и дотянуться можно до него рукой,
поэтому летать боятся городские птицы -
пространства нет с желанною голубизной.
Дома, дворцы, соборы, церкви, башни, лазареты
вдруг потеряли все знакомые черты,
за снежной пеленой свои запрятали секреты,
лишь двери молчаливо открывают рты.
В каналах чёрная вода покрыта чёрной пеной
снега, что не успел растаять до конца,
всё также бьётся судорожно в каменные стены
настойчивой волной и тяжестью свинца.
В тумане проступают бронзовые силуэты -
им не стоится, не сидится на местах;
на их плечах снег отложился словно эполеты,
и липнет тонкою полоской на губах ...
Уж вечер близится ... Вдоль улиц стройной вереницей
сквозь бесконечный снег мерцают фонари,
теперь и с них, как с проводов, всё капает водицей,
и жёлтый мокрый свет сочится изнутри.
Всем хочется домой. Вот окна ярко засветились,
теплом внезапно распахнулись как глаза ...
Снаружи стёкла те же - ничего не изменилось -
течёт, течёт по ним бесшумная слеза.
14 сентября 2010 г.