Для неразбуженного сердца твоего,
Уставшего от ран и исцелений,
Смертей и возрождений и всего,
Что было на пути твоих прозрений,
Для сердца, погружённого в наркоз,
Как лучшее спасение от боли,
От тяжести невыплаканных слёз,
От истины, невыученной в школе,
Для сердца, что пока еще с тобой,
И просит в каждом выдохе – проснуться,
Две чаши – с мертвой и живой водой
Я принесу на серебристом блюдце,
И наливное яблоко души,
Созревшее за столько воплощений,
Раскроет аромат в лесной глуши
На берегу чудесных превращений.