Не оттого, что сказать больше нечего,
Не оттого, что признаний моих
Некому слушать ни утром, ни вечером,
Я замолчал, затаился, затих.
А для того, чтобы в новых подробностях
Песен о мире, ушедшем на слом,
Он не исчез, как в нахлынувших горестях
Воспоминанье о горе былом.
Не затерялся бы в колющей замети
Слов, обращенных к себе же самим.
Пусть он еще поживет в моей памяти
Прежде, чем сам я отправлюсь за ним.