Прости, архитектура, за потухшие стеклянные глаза,
за плотные крест-накрест перевязки одиночества.
Надену крокодиловую кожу, чтоб не пятиться назад,
чтоб видеть незалатанные внутренности творчества.
По линии разрыва, без страховки, поползу вверх, поползу, -
и ты не остановишь полукровку, бугенвиллея.
Плети, многоголовая, по серой штукатурке полосу:
ты знаешь, я – облупленные хлопья, и дух виллы я.
Не думай о потерянном, - гордись вечнозеленою листвой!
Ты – дама благородная; ты – ширма многоликая, –
скрывай под покрывалом ярко-красных треуголок мой устой!
Увы, я не актриса водевиля, и не Марион Денхофф.
Разнежиться хотелось бы, но бедность исполинская,
трясиною владея, не наследует владения богов.