Мрак, смрад, зной, яд.
Тело двигаю вперед, мысль устремлена назад.
Пред очами копошится деловая суета,
Но за этим все таится неземная пустота.
Руки спрятаны в карман, подбородок у груди.
Не тревожь фальшивым тоном, просто мимо проходи.
Если я хочу молчать – значит ни к чему язык.
Если давит тишина – исцеленьем будет крик.
Чутко чувствую спиной колкий взгляд враждебных глаз.
Ощущенье то со мной далеко не первый раз.
Серой тенью, сиплым воем я, гонимый, шел во тьму.
Под покровом темной ночи будет выгодно ему.
Он, кто кормится лишь плотью неуверенных в себе.
Он, кто след свой оставляет беспардонно на судьбе.
Кто, прикидываясь другом, перейдя порой на рык,
Диктовал тебе, что делать, я готов сорваться в крик.
И когда зайду в тупик – повернусь к стене спиной,
Чтобы пред лицом остался, тот кто крался вслед за мной.
Тот, кто хитро улыбался, когда я лежал на дне.
Тот, кто глупо так попался в тихом переулке мне.
Тот, кто мнил, что он охотник, тот, кто получал откат.
По плечам ли ему будет то, что я верну назад.
Время ход остановился, ни к чему теперь язык.
Вдруг один из нас взмолился. Я молчу, так чей же крик.