Радонеж Варфоломей оставил
И, окрыленный, с чистою душой
Все помыслы в Хотьков направил,
Который стал ему родной.
Его чистая душа светилась,
Объята пламенем Божественной любви,
К свершенью подвигов стремилась,
Преград не зная на пути.
Подвижник с опытом огромным
В духовной жизни говорит:
«Становится здесь все возможным,
Ну а душа желаньем подвига горит».
Божья благодать, как любящая мать,
Даёт вкусить тех благ неизреченных,
Чтоб подвиги могли подвижники свершать
И не боялись трудностей определенных.
Блажен, кто не раб своих страстей
И детства непорочность сохранил,
От юности взял крест судьбы своей
И всей душою господу служил.
В Хотькове подвизался брат Стефан,
К нему и поспешил Варфоломей блаженный,
Надеясь в нем руководителя найти,
Чтоб подвиг совершить нетленный.
Варфоломей беседы с братом проводил
О подвиге, что в пустыне скрывается,
И вместе с ним вершить его просил.
И тот, "принужден быв словесы ближнего", решается.
В те времена любители уединенья
Могли свободно в лес идти,
Не ожидая княжьего решенья,
Чтобы приют свой в пустыни найти.
Не желал Варфоломей обитель строить,
Не думал он и братии собирать,
От мира он хотел укрыться
И... навсегда с людьми проститься.
По лесу им ходить пришлось
Вдали от трактов и дорог людей.
Одно им место полюбилось,
Сокрытое от человеческих путей.
Верстах в десяти от Хотькова,
В глубоком, дремучем лесу,
Для них, без сомнений, готова
Обитель святая в лесу.
Сердце ликовало от восторга -
Сбываются заветные мечты.
Ушла в небытие тревога,
Как тлен житейской суеты.
Горячо помолились братья
На месте пустынного жития,
Чтоб отступили прочь ненастья,
Чтоб святость обрела земля.
Сколько строительство длилось,
Не суждено нам знать теперь,
Но наконец-то оное свершилось,
И в церквице открылась дверь.
Варфоломей к Стефану обратился:
«Дай, старший брат, совет,
Каким святым нам поклониться».
И Стефан дал ему ответ:
«Зачем меня ты вопрошаешь,
Знаешь сам, в чем твой секрет.
Любовью к Господу пылаешь
Еще до появления на свет.
И своей жизнью подтверждаешь
Его животворящий след.
И будет так, наверное ты знаешь,
Что сохранишь рождения обет
И имя, что подарено судьбой
Во славу Троицы Святой.
И не наше сие смышление,
А только Божье изволение».
И подвижник брату молвил:
«Господин, и сам я этого желал,
Но ради послушания спросил.
И мне любезно то, что ты сказал.
Сие не мог я выразить словами,
В этом своей воли видеть не желал.
Но знал, что Бог Великий с нами
И не лишит меня того, чего я ждал».
В Москву поспешила братьев свита
Спросить святейшего благословения
Феогноста Всероссийского митрополита
Для их церквицы - святого освящения.
Феогност просителей послушал,
Монахов с ними он послал,
Им антиминс с мощами выдал -
Тем благодати церквице придал.
Так очень скромно и смиренно,
Без лишней, праздной суеты
Было положено начало
Великой Троице Сергиевой лавре.
Несказанно радовался Варфоломей,
Что Божий Дом смог освятить.
И он оставил мир людей,
Чтобы себя Святому Духу посвятить.
Брат Стефан его родной
Не выдержал пустынных скорбей.
Пустынь не была его судьбой,
Москва для жизни всех пригодней.
Стефан сменил пустынь на город,
Ведь груз пустыни нестерпим.
Не вынес он лишенья, холод
И уступил желаниям своим.
Варфоломея пустыня манила,
Её в итоге в город обратил.
Его собой она пленила.
Господь во всем его хранил
Своею благодатью высшей
И силой ангелов своих.
Отца готовил он для многих,
Спасителя всех душ земных.