Я посижу на лавочке,как в старь.
Сотру дождя серебряные нити,с лица,
Ударю по плечу печяль
Не предвещающую ни каких событий.
Вдохну портвейна мерзкий аромат
Разбавлю кровь и потечёт спокойно
По трубам вен жестокий страшный яд
Зато воочюю смотреть не будет больно.
На эту жизнь,что после тридцати
Вломила семимильными шагами.
На клёны,что успели подрости
Они не выросли,они другими стали.
На стены полукрашенных домов
Хрущёвки не меяет даже время.
Где та,которая так много лет назад
Предпочитала лавочке-колени.