У каждого свой собственный конец, агония и номер круга ада.
С оскалом на лице сидит творец, сквозь зеркало съедая тебя взглядом.
Ты, что есть сил, пытаешься спастись, но кто-то ставит все ловушку за ловушкой.
И как ни праведничай, как же ни молись, у смерти ты с рождения на мушке.
Я начинаю понимать теперь, зачем отчаянно так люди ищут Бога -
В тягучей тишине и тьме ночей осталось видеть лунную дорогу.
Проблема в том, что пропасть и каньон религию и веру разделяют.
В защиту первой встанет батальон, а на вторую же никто не посягает.
Моя - еще весенне-зелена; я нежно "верочкой", как мать, ее назвала
И научилась в мысли-песни пеленать, отгруженные с сердца самосвала.
Она дает мне иллюзорный шанс на встречу с теми, кто исчез в закате,
По ком от "черт!" до "тяжело дышать" скучаю в выходных от всех апатий.
И рано утром, чуть открыв глаза, ее ищу, чтоб снова дню вцепиться в глотку,
Чтоб не спускать всю жизнь свою на тормозах и не топить уже заржавленную лодку.