Вааще-та у этого стиха длинное – предлинное название:
Когда каштаны надевают эполеты, или золотые воспоминания об Одессе, или… Ну, что хорошего в Париже?
* * *
Когда каштаны надевают эполеты,
В одесских парках возникает суетня,
И это верный знак того, что скоро лето,
И это лето у Одессы не отнять.
На Ланжероне снова сделается шумно.
Там даже мёртвого сумеют воскресить.
Как говорил один профэссор очень умный,-
Шо видя барышень раздетых, – хочешь жить.
Авторитетно заявляю и упрямо
Под невозможно – гордый скрып моих штиблет:
Неповторимая моя, Одесса-мама,
Тебя прекраснее и лучше в мире нет!
А что в Парыже? В этой копии дурдома,
Где люди як скажэнны с раннего утра.
Там в центре - груда металлического лома!
И ведь никто не удосужится убрать.
Что предъявить им кроме прыщика – Монмартра?
Речушку можно переплюнуть! И к тому ж
Смешно сравнить с Одесским оперным театром,
Ветряк с галимым погонялом Мулен руж.
А их Джоконда – аферистка! Без ошибки!
В ехидном взгляде - уголовные дела,
А беспардонная, лукавая улыбка….
Как у мошенницы, что лоха развела.
Все возражения и рэплики предвижу,
Но отнесусь к ним недостаточно всерьёз.
Допустим, что цветут каштаны и в Париже.
А, что ответите за морэ и Привоз?
Тогда к чему бэзосновательные споры?
Возможно,- есть там что-то стОящее. Но,
Когда вы скажете: Парыж красивый город,-
Считайте, этим вы мне сделали смешно.
Тот, кто не знал ни разу про кафе "Фанкони",-
Невероятный поц! Скажу, как на духу.
Пусть, если схочет, порасспросит тётю Соню.
Она расскажет за Одессу - ху-из-ху.
Замечу, что ей пэну гнать – бэз интэрэсу,
Совсем другим её забита голова.
Она ни в жизнь не выезжала из Одессы.
Но знает всё! И подтвердит мои слова.
А я скажу авторитетно и упрямо,
Под невозможно – гордый скрып моих штиблет:
Неповторимая моя, Одесса-мама,
Тебя прекраснее и лучше в мире нет!