К Дьяволу я обращался,
С Богом вершил я суд,
Пока второй не зазнался,
А первый не сдался к концу.
Теперь как-то сам, еле-еле,
Корячусь, ползу я вперёд
В чертовски-ангельском теле,
Но кто дифирамбы поёт?
Бесовский Князь, нанюхавшись полночно,
Всё тормошит нещадно мою суть:
То потому, что злее, окровавленнее, точно,
Судьбы обличье, кое не прогнуть.
Распятого Отец (и сам Распятый тоже),
Кагором пьян, просфирой закусив,
В горячке локти разъярённо гложет:
Я более успешен, да ещё и жив!
Да! Я приверженец таких идеологий,
Где высоко над этим я - чудесный сын,
В мирах, где варианты выбора жестоки,
Но мной не избран ни кагор, ни кокаин.