Но все-таки услышат голос мой
И все-таки ему опять поверят.
Анна Ахматова
I
Профиль белым на стене
И рисунок Модильяни,
Переплавленный в огне
Меди страстной, дар случайный —
Все, что здесь о ней хранит
«Легендарная Ордынка»...
II
Жизнь идет своей чредой,
Нам теперь не до искусства —
Банки, клиники... Другой
Мир царит. И души рвутся,
Не заштопаешь иглой...
Все забыто... Пусто, пусто...
III
Честь сегодня не в чести.
Бог — шуршащие купюры...
Им теперь звучат «стихи»,
Фимиам кадят... Амуры
Стрелы в мусор отнесли...
IV
Говорят, он не звучит,
Ее голос, сжаты губы...
Ложь, он слышен, он гремит,
Что там Йерихона трубы
Перед ним?
Но город спит.
Может, и ему приснится
Глубина любви и смысла —
«Смерти нет» (см. Ibid.)(1).
04. 09. 2013
Москва
(1) См. стихотворение Анны Ахматовой «А вы, мои друзья последнего призыва!»:
Да что там имена! Захлопываю святцы.
И на колени все. Багряный хлынул свет...
Рядами стройными проходят ленинградцы.
Живые с мертвыми. Для Бога мертвых нет.
По цензурным соображениям это четверостишие было переделано, как писала Лидия Чуковская, «из-за святцев и Бога» (Лидия Чуковская. Записки об Анне Ахматовой. Том 2: 1952-1962):
Да что там имена! Ведь все равно – вы с нами!...
Все на колени, все! Багровый хлынул свет!...
И ленинградцы вновь идут сквозь дым рядами,
Живые с мертвыми: для славы мертвых нет!
В таком виде оно иногда продолжает печататься даже сейчас.