Вот, хотел бы вернуть тебе это обратно:
долгожданный покой и куски тишины,
невозможность споткнуться от счастья
при виде горящих ламп на шестом этаже,
понимая, что там, в этом пространстве,
ты с ногами сидишь в моем кресле,
не двинувшись, и ни разу не шевелясь,
приводишь весь мир в такое движение,
от которого долго сыпятся в клочья
память, стекла, книги, пальто...
И вот я снова говорю не то.
И не тогда. Мне не успеть за эхом
твоих шагов, тем более за смехом,
который катится, как с горки обод.
И потому торопимся мы оба
избавиться от тягостного груза,
похоронив останки нашего союза
в какой-нибудь надежный саркофаг,
и простынь вывесить, как белый флаг,
закончив бой нежнейшим из объятий
на ворохе твоих сапог и платьев,
на острие моих дурных острот.
Дыхание себе вернем рот в рот,
чтобы не знать ни радости, ни злости.
Мы просто две игральных кости
во взорванном и дымном казино,
где все горит: обои, дверь, окно,
где запасные выходы забиты
и мы с тобою игроком забыты.