Живу я не во сне, не наяву,
А, вроде бы, в какой-то пелене.
И кажется, что коли и умру,
Никто не шелохнётся обо мне.
Никто не загадает лучше жить,
Не выйдет, с грустью в сердце, на крыльцо.
И даже не захочет положить
Цветочков на могильное лицо.