Я знал Христа –
он весел был и пьян,
ни так, чтоб очень –
лишь бы жизнь искрила.
Он сочинял то Тору, то Коран,
Сократа, Байрона, Овидия, Шекспира.
Я знал Шекспира –
он ни то, что лорд
какой-нибудь
или актер без трона,
а маска вечности,
нащупавшая порт,
затерянного в дымке Альбиона.
Я помню Пушкина –
мы с ним стрелялись, но
не пулей в грудь, а пробками по своду.
Небесной пеной красное вино
играло сладостно и славило свободу.
Я с Веней горлом чижика свистел
и спорил о конечном до конечной…
Конечно, Веня был меня умней
и тихо вышел на тропинке млечной.
Меня куда-то тащит по оси,
мне кто-то снова брезжится в тумане…
Дождись меня, узнай меня, спроси
и радуйся, что повстречался с нами.