Звонок раздался двадцать девятого декабря в девять часов утра.
Инга, молодая и красивая девушка двадцати лет отложила в сторону учебник по истории искусств, и красивыми, тонкими пальцами взяла мобильный телефон.
- Привет, Ингуль, - весело воскликнула Ксюша, её подруга и однокурсница, - ты где? Ты не забыла, что вечером собираемся?
- Нет, что ты, конечно, я помню, - вяло ответила Инга, с трудом сдерживая зевоту.
Чуть отдёрнув штору, она поглядела на улицу. Высокая ель, вольготно раскинувшаяся на территории двора, тянула свои душистые, махровые ветки к окошку. Густой пеленой сыпал мелкий снег, красиво ложился на еловые ветви, а краешки аккуратных, маленьких шишечек были, словно посеребрённые.
- Ты чего, всю ночь занималась? Я буду ждать тебя около института, - воскликнула Ксюша, - хорошо?
- Хорошо, - вздохнула Инга, выключила телефон и опять взглянула на бушующую за окном непогоду.
Стекло было заиндевевшим на две четверти, а ветер переметал снег.
Инга Снегирёва была потрясающей красавицей с длинными каштановыми волосами вьющимися естественной волной чуть ниже талии и с пронзительными глазами цвета тёмного шоколада, а её стройная фигурка была хрупкой и изящной.
Она родилась и выросла в столице, но её родители разбились в автокатастрофе, когда ей было десять, и она осталась вдвоём с бабушкой в трёхкомнатной квартире.
В юном возрасте боль от утраты была остра, так, что порой Инга приходила в отчаянье, но теперь, спустя десять лет, она смирилась.
Два года назад её бабушка вдруг решила переехать в деревню. Она устала от городской суеты, а домик в Подмосковье у неё давно был.
И Инга осталась одна в квартире.
Она училась в институте на искусствоведа, была отличницей и даже собиралась получить красный диплом.
Сегодня и завтра у неё были два последних зачёта: по истории искусств и по французскому языку. Насчёт французского Инга не волновалась, его она знала идеально, с ней с детства разговаривали на двух языках. Её родители были переводчиками-синхронистами, и они заранее позаботились о будущем дочери, решив, что она тоже должна заниматься переводом.
Отчасти Инга выполнила их мечту, учёба на искусствоведческом обязывает выучить не менее шести языков, и девушка усердно занималась.
А сегодня вечером её подруга Ксюша и ещё несколько девушек из института решили собраться у Ксюши на даче. Девушки хотели отметить Новый год, потому что завтра, после зачёта, все разбредутся по домам, чтобы готовиться встречать праздник в семье.
Когда Ксюша это предложила, Инга, конечно же, забеспокоилась.
- Я не уверена, что это стоит делать, - покачала она головой, - а если мы потом зачёт завалим?
- Тебе ли говорить... – вздохнула Ксюша, - ты же у нас отличница, а французский знаешь великолепно, лучше всех на курсе. Выкрутимся
как-нибудь, а то ведь праздник-то!
Прозанимавшись всю ночь, Инга не выспалась, а зачёт был через два часа.
Отложив книгу, девушка прошла на кухню. Взяла из шкафчика кружку цилиндрической формы с изображёнными на ней котятами, и, поставив её на стол, включила кофеварку, которая мерно загудела.
Наблюдая, как кофе медленно стекает в стеклянную подставку, Инга пыталась проснуться.
Выпив чашку кофе, девушка быстро переоделась в обтягивающие белые джинсы и белый укороченный свитерок. Застегнула белые сапожки на высоких, тонких шпильках, надела короткую бирюзовую курточку с белой вязаной шапкой и шарфом, и вышла на площадку.
Повернув ключ в скважине, она услышала лязг затворов соседней двери. Рядом с Ингой жила очень любопытная соседка Варвара Николаевна. Женщина набожная, она в выходные ходила в храм, ставила свечки за здоровье родных и близких, которые не жили с ней, а навещали очень редко, хотя она по ним всегда очень скучала.
И она не раз звала Ингу с собой. Но девушка всегда отвечала, что она некрещёная, после чего Варвара Николаевна требовала, чтобы она обязательно окрестилась.
Но Инга, как и большинство современной молодёжи, отмахивалась от старушки, как от назойливой мухи.
И сегодня Варвара Николаевна выглянула на площадку, и, увидев девушку, заулыбалась.
- Здравствуй, деточка. Ты в институт?
- Здравствуйте, Варвара Николаевна, - улыбнулась в ответ Инга, - да, в институт. Может, вам что-нибудь купить?
- Нет, милая, - мотнула головой старушка, - у меня всё есть. Лучше пойдём со мной в церковь на Рождество.
- Это очень мило, - кивнула Инга, - я подумаю, а сейчас я опаздываю на зачёт.
- Удачи тебе, - кивнула Варвара Николаевна, а Инга поехала в институт.
Около здания института её ждала Ксюша, и, увидев подругу, она подпрыгнула.
- Привет, - весело воскликнула она, - ты представляешь, в следующем семестре у нас новый предмет будет, по славяно-магической мифологии.
- Что-что? – переспросила Инга.
- Славяно-магическая мифология, - трещала сорокой Ксюша, - представляешь, как прикольно? Нам даже нового профессора прислали.
- Ты когда всё узнать-то успела? – с лёгким недоумением спросила Инга, глядя на подругу.
- Да я тут с девчонками поболтала, - воскликнула Ксюша.
- Ты хоть подготовилась? – обеспокоено спросила Инга, - а то вдруг провалишь? И пересдавать придётся.
- Ничего, пересдам, - отмахнулась подруга, - если что, ты подскажешь!
- Это, каким образом? – сдвинула широковатые брови Инга, - а если Михаил Петрович услышит?
- Ну, тогда незачёт огребу, - вздохнула Ксюша, - а за праздники подучу и сдам потом.
- Станешь ты в праздники учить, - усмехнулась Инга, прекрасно знавшая подругу.
Но зачёт они благополучно сдали. Ксюша ушла первая, и, когда из аудитории вышла Инга, то она не увидела подругу, хотя та обещала ждать её около окна. Девушка растерянно оглянулась, и, услышав странный, приглушённый шёпот за спиной, обернулась.
Ксюша выглядывала из-за угла и махала ей рукой, призывая быстро идти к ней, и корчила гримасы.
- Что случилось? – воскликнула Инга, подбежав к ней, - куда ты исчезла?
- Скорее идём, - зашептала Ксюша и бросилась бегом из института, а ничего не понимающая Инга, подпрыгивая на каблуках, за ней.
Девушки выскочила на улицу, и, не сбавляя темп, добежали до ближайшего сквера. Ксюша смела с лавки снег и уселась на мокрые доски. Открыла свой рюкзак и вынула из него какую-то книгу.
- Смотри, - прошептала она, - я отошла на пару минут, когда возвращалась назад, увидела открытую дверь и того профессора, о котором тебе говорила. А на столе лежала эта книга. Я её унесла, пока он не видел. Вышел на секундочку, а я юркнула.
- Что? – подскочила Инга, - украла? Ты сошла с ума? Надо её немедленно вернуть! Может, она важная?
- Ещё, какая важная, - закивала Ксюша, - она о магии. И потом, я же ненадолго её взяла, завтра вернём. Поприкалываемся сегодня с заклинаниями, а завтра назад подбросим. Этот профессор какой-то странный.
- Чем? – удивлённо протянула Инга, со скептизмом относясь к поступку и затее подруги.
- Ну, не знаю, - задумалась Ксюша, - мутный какой-то. По-моему, он сам с этой книжной колдовством балуется. Гляди, какая внушительная.
- Да уж, - вздохнула Инга, - только я в магию не верю, я верю в то, что эта книга очень дорогая. Ты сама взгляни, она же явно старинная.
Ксюша пожала плечами, и девушки стали рассматривать внушительный фолиант в переплёте из красного бархата, украшенную золотым тиснением.
Но Инга всё равно стояла на своём, что книгу надо вернуть, а Ксюша не стала её слушать. Она убрала книгу в сумку, и девушки поехали в
магазин за продуктами, чтобы приготовить праздничный ужин.
Вечером у Ксюши собралось человек пятнадцать. Практически все девушки были с парнями, одна Инга оказалась в одиночестве.
Но парни всё равно звали её танцевать, и Инге было несколько неуютно от взглядов, которые бросали на неё девушки, и она стала отказывать в танце.
А Ксюша тем временем принесла позаимствованную у профессора книгу. Затея – прочитать какое-нибудь старинное заклинание – показалась всем весьма и весьма забавной.
Хозяйка дома нашла свечи, Инга их зажгла, и, взявшись за руки, они стали повторять странные слова за Ксюшей. Внезапно подул лёгкий ветерок. Пламя от свечей затрепетало, на секунду повисло молчание, а потом грянул дружный хохот. Ситуация всех развеселила, ребята включили свет, музыку и позвали девушек танцевать.
Инга, увернувшись от очередного парня, накинула куртку и вышла на улицу, подышать свежим воздухом. Ей было немного не по себе.
- Не скучай, - услышала она позади, и, обернувшись, увидела Ксюшу.
- Неудобно получилось, - смущённо протянула Инга, - я думала, что придёт какой-нибудь парень без пары.
- Я тоже думала, - кивнула Ксюша, - а получилось вон что.
Не успела она это сказать, как запорошённую дорогу осветили фары и послышался гул мотора. Машина остановилась, из неё вышла фигура и обошла машину. Судя по габаритам, это был джип, а водитель открыл капот, посветил фонариком, потом открыл дверцу машины, «порычал» мотором, но тот не желал заводиться.
- Смотри-ка, - с усмешкой сказала Ксюша, - и в этих громадинах, - она не любила джипы, - может что-то испортиться. А что? Вот тебе и кавалер нашёлся! Давай позовём его в дом! – и она, было, двинулась в сторону машины, но Инга схватила её за руку.
- Да ты что! Что ты делаешь? А вдруг он бандит? Мы же его не знаем! На таких машинах только отморозки ездят!
- С такими заморочками в голове ты себе никогда парня не найдёшь, - вздохнула Ксюша, - а ему деваться некуда, машина не заводится, на улице метель, ни зги не видать, я уверена, сейчас он пойдёт к нам. И попросит дать ему позвонить.
И она как в воду глядела. Фигура, склонившаяся над открытым капотом, выпрямилась, закрыла крышку капота, и огляделась по сторонам. Увидев девушек, он двинулся к ним, и, оперевшись руками о штакетник крикнул красивым, чуть хрипловатым баритоном:
- Девушки, можно от вас позвонить? Представляете, машина заглохла, телефон сел, а зарядник дома забыл.
- Что же вы так? – крикнула Ксюша.
- Да вот, бывает, - развёл он руками.
- Заходите, - пригласила Ксюша, - дверца открыта.
- Вот ненормальная, - прошипела ей в ухо Инга, и, когда молодой
человек приблизился, оцепенела. У неё сердце упало в пятки, стало
трудно дышать, и, едва справившись с охватившим её волнением, она судорожно выдохнула воздух. Этот парень был её ожившей мечтой.
Не сказать, что очень красивое, но очень обаятельное лицо, смугловатая кожа, ямочки на щеках и широковатый подбородок. Яркий брюнет, а глаза его были чернее ночи. Высокий, широкоплечий, он был очень хорош собой.
- Извините за беспокойство, - хрипловато сказал парень, - мне бы только позвонить, и я тут же ретируюсь.
- Заходите, заходите, - закивала головой Ксюша, пропуская незнакомца в дом. Она указала ему на телефон, стоявший в прихожей.
Незнакомец, одетый в длинное, чёрное пальто, порылся в карманах, и досадливо чертыхнулся.
- Что, записную книжку забыли? – догадалась Ксюша, - а вы знаете... Какой фирмы у вас телефон?
- «Нокиа», - ответил он, вынув из кармана сенсорный, тонкий мобильник черного цвета.
- Инга! У тебя ведь такой же! – повернулась Ксюша к молчащей подруге, - у тебя зарядка с собой?
- Кажется, я брала её с собой, - Инга стала искать зарядное устройство в сумке, а Ксюша меж тем танком шла на парня.
- Значит, так. Вы останьтесь с нами, ваш телефон зарядится, и позвоните, куда надо.
- Да как-то неудобно, - протянул тот.
- Ничего, всё удобно, - мотнула белокурыми кудряшками Ксюша, - мы Новый год отмечаем. Что же вы, на улице будете сидеть?
- В машине есть печка, - неуверенно пробормотал незнакомец, немного оторопевший от её напора.
- Отстаньте с глупостями! Я Ксюша, а это моя подруга Инга, проходите. Как вас зовут? – тараторила Ксюша.
- Меня... э... Дмитрий, - сказал он, а Инга тем временем, вывалив содержимое своей сумочки на тумбочку, нашла зарядное устройство.
- Вот, держите, - обратилась она к Дмитрию, - розетка вон тут.
- Спасибо, вы очень добры, - сказал он, внимательно посмотрев на девушку, а у Инги вдруг коленки задрожали.
Что-то такое было в его взгляде, что ей стало безумно страшно, даже жутко. «Взгляд, как у зверя», с содроганием подумала она, тщётно пытаясь унять внутреннюю дрожь.
Вечер медленно потёк своим чередом. Ксюша представила Дмитрия друзьям, разъяснив суть его проблемы, и все с пониманием отнеслись к происшествию.
Ксюша смеялась, шутила, она пыталась разговорить Дмитрия, но тот не шёл на контакт, лишь кивал, зато весь вечер почему-то смотрел на
Ингу. Даже позвал девушку танцевать медленный танец.
В первый момент Инга хотела отказаться, она никак не могла
избавиться от внутреннего страха к этому, вполне симпатичному, молодому человеку. Но, поймав суровый взгляд Ксюши, согласилась потанцевать.
- Вы меня боитесь, - не столько вопросительно, сколько утвердительно сказал Дмитрий Инге на ухо в танце, - вижу, что боитесь.
- С чего вы взяли? – вздохнула Инга.
- Я чувствую ваш страх, - так же шёпотом пояснил незнакомец.
В нём было что-то таинственное, мистическое, но девушка даже сама себе не могла объяснить, почему он так её пугает.
- Ерунда какая, - вздохнула она.
- Нет, не ерунда, - сказал он, - я буду твоим парнем на этот вечер. Согласна? Тем более, парня у тебя всё равно нет.
- Откуда вы знаете? – удивилась Инга, - может, он просто не смог прийти?
- Я знаю, - коротко и как-то отрывисто сказал незнакомец, и замолчал.
Инга тоже замолчала, ей почему-то стало так уютно в объятьях его крепких, сильных рук. Но некое жуткое чувство не уходило, напротив, нарастало с каждым разом.
Музыка смолкла, из динамиков полилась другая, более ритмичная мелодия. Молодые люди танцевали, пили шампанское, а потом Дмитрий всё-таки дозвонился куда-то.
Вернувшись в комнату, он подошёл к Инге и тихо прошептал:
- Хочешь пойти со мной? Просто погуляем где-нибудь.
- Сейчас поздно, - так же тихо ответила она.
- Боишься проспать экзамен? – спросил он, - не бойся, ты прекрасно знаешь французский язык, - и девушка отшатнулась.
- Кто ты? – еле слышно прошелестела она.
- Пойдём, погуляем, я всё объясню.
И незаметно для других они выскользнули из дома, и пошли по заснеженной улице. Шёл первый час ночи.
- А твоя машина? – спросила Инга, поглядев джип.
- Пусть стоит, - отмахнулся Дмитрий, - никуда он не денется. Сейчас приедут люди из сервиса и заберут его, - и он замолчал.
Инга тоже молчала, несколько растерянная ситуацией. Кто он? Откуда он её знает? И как он оказался в этом месте?
Кое-где на окнах мигали огни гирлянд, сыпал тихий снег, а маленькие домишки, окутанные снегом, и оттого казавшиеся какими-то округлыми, были, словно сказочные.
- В этом есть какая-то сказка, - озвучил мысли Инги Дмитрий, - в этом действе природы. А ты не задумывалась, почему всё так устроено? Почему все люди ждут в Новый год чудес?
- Нет, как-то не приходило в голову, - покачала головой Инга.
- В новогодье открывается особый портал, - Дмитрий вдруг осторожно взял её за руку, - благодаря которому многие мистические существа, которые не должны быть на земле, могут временно выйти из своих магических пространств. И, если загадать под Новый год желание, оно обязательно сбудется.
- Ты что, маг? – рассмеялась Инга.
- Нет, я демон, - вдруг тихо и как-то зловеще сказал Дмитрий.
На минуту девушка оторопела, а потом вдруг звонко расхохоталась.
- Отличная шутка, - со смехом сказала она.
- Ты мне не веришь, - хрипло сказал он, - а ведь вы сами меня вызвали. Нечего старинные книги воровать!
- Что? – ахнула Инга и выдернула у него из руки свою руку, - что ты говоришь? Ты кто?
- Я сказал, - повторил он, - эта оболочка живого человека, и вряд ли настоящий Дмитрий что-нибудь вспомнит потом, когда я уйду назад.
- А сейчас ты здесь зачем? – промямлила Инга, плохо осознавая реальность происходящего.
Ей почему-то казалось, что он по-прежнему шутит, но шутка только какая-то странная.
- Вы прочитали заклинание, вызывающее духов тьмы, и я пришёл. Мы там практически всё о людях знаем, о каждом человеке. Но, когда человек принимает крещение, мы уже не можем проследить его судьбу, а ты некрещёная, и ты мне давно нравилась. Ты тоскуешь о родителях, отлично учишься, хочешь чуда, а его нет. Тебя бросил парень, который считал, что девушке модельной внешности не к чему учиться, а ты воспротивилась, и оттолкнула его своим строптивым характером. Запомни, что не всегда надо показывать характер, от этого ты только хуже себе делаешь. Не бойся меня, я не причиню тебе вреда, просто побуду с тобой в эту сказочную новогоднюю ночь.
- Новый год завтра, - протянула Инга.
- Я пробуду с тобой до первого января, а с рассветом исчезну.
Инга примолкла, размышляя над услышанным. Ей это казалось бредом, странным и непонятным сном, а красивый парень чем-то неестественным. Бредом... Плодом воображения...
- Смотри, сейчас будет электричка, пошли, купим билеты, - и он подошёл к кассе.
Инга даже спрашивать не стала, откуда он знает, что должна подойти электричка, которой и в помине не было. Но, когда он вернулся с билетами, к перрону через минуту действительно подошла электричка, идущая в Москву, и они вошли в вагон.
Народа было немного, две старушки и пара молодых людей, увлечённых своими мобильными телефонами. Изредка из их телефонов доносилась характерное попискивание, Инга знала, что так сигналит «ай-си-кью», или просто «аська».
Девушка присела на дощатую скамью, а Дмитрий, или кто он там, рядом с ней. Он вновь взял её за руку, отчего Инга сжалась.
- Не бойся меня, расслабься, - прошептал он, - это просто сказка, новогоднее приключение, пусть и с нечистой силой. Я ничем не омрачу твою душу, просто добавлю в твою жизнь чудес. Ведь ты об этом думала, когда вы заклинание читали? Об этом я знаю, я всё о тебе знаю.
- А как там, внизу? – тихо спросила она.
- Ты действительно хочешь это знать? – так же тихо спросил он, - земным это знать ни к чему, иначе исчезнет та грань, которая существует между этим и параллельным миром.
- А в ночь под Новый год эта грань открывается? – пролепетала Инга.
- Да, - кивнул он, - есть определённые дни в году, когда открываются двери в параллельный мир. Древние люди об этом знали, а потому оберегали себя, а современники утратили эти знания, они даже не понимают, для чего это было нужно. И на данном тысячелетии эти дни падают на Новый год, который вы столь весело празднуете, забыв, что подвергаете себя опасности.
В этот момент поезд сделал остановку, и в вагон вошли пятеро молодых людей.
В руках они держали по банке пива, и, судя по тому, как их качало, они были изрядно пьяны.
- Их не станет этой ночью, - вдруг тихо сказал Дмитрий Инге на ухо, кивнув на ребят.
- Почему? – еле слышно прошептала она.
- Они пьяны, - ответил тот, - и сейчас отправятся на колесо обозрения.
- Но это можно остановить! – воскликнула девушка, - нужно им сказать!
- Лучше не надо, - он встал, и, взяв девушку за руку, увёл её в другой конец вагона, - не надо ничего менять.
- Но почему?
- Потому что так положено, - вздохнул он, - им отпущено мало жизни, и, если это изменить, потом исчезнет что-то хорошее, и из-за этого может случиться непоправимое. Не всегда хорошо видеть будущее. Если ты им сейчас скажешь, они тебя всё равно не послушают, лишь неприятности для себя наживёшь. А, если они не погибнут, то совершат преступление этой ночью, и потом убьют много хороших и добрых душ. А те добрые души не смогут сделать добро в большом масштабе. Понимаешь?
- Кажется, - прошептала Инга, - из-за одной неверной ошибки может поменяться весь мир... Но мне их всё равно жаль. Так нельзя. А ты? Почему тебя волнует добро? Ты ведь по другую сторону!
- Добро меня не волнует, меня волнует равновесие в природе, это главное.
Он замолчал, глядя в окно поезда, за которым кружились снежинки, Инга тоже притихла.
Это было странно. Красивый незнакомец, разговор о вечном...
Поезд доехал до Москвы, Дмитрий взял Ингу за руку и они медленно
пошли по улицам, на которых кипела жизнь.
Люди куда-то спешили, переливались огни в витринах магазинов и на
высоких искусственных елях, которые серебрились от снега и мишуры.
Инга не могла понять, правду говорит этот человек, или нет, или он просто глупо шутит... Но такими вещами не шутят. Тем более, таким спокойным и уверенным голосом, словно знает, о чём говорит.
И Инга, повинуясь некоему внутреннему порыву, вырвала свою руку у него и бросилась бежать. Впереди стоял автобус, Инга быстро вбежала в него, и дверцы тут же сомкнулись. В окно она увидела удивлённое лицо Дмитрия.
Объяснить свой поступок она не могла, ей просто не хотелось дальше продолжать этот странный разговор с этим незнакомым человеком.
Она опустилась на сиденье, задумчиво глядя перед собой.
Откуда-то сбоку раздался приглушённый смех, и, повернув голову, она увидела тех парней, с которыми они столкнулись в электричке, которым, как сказал Дмитрий, положено сегодня умереть.
Они весело смеялись, прихлёбывали пиво из банок, а Инга не сводила с них глаз.
Когда автобус остановился, они вышли, а Инга пошла вслед за ними, держась на расстоянии. В этот момент она знала одно, что хочет прояснить этот момент.
Узнать, что Дмитрий действительно какой-то там злой дух, вселившийся в живого человека, либо он просто мрачный тип, который решил приударить за ней посредством чёрного юмора.
Шли они довольно долго, Инга замёрзла в короткой курточке, и, каков же был её ужас, когда они действительно подошли к парку аттракционов. Она стояла, ни жива, ни мертва, не зная, что и думать.
Не зная, что предпринять... Побежать за ними и сказать, чтобы не смели туда лезть? Что это опасно?
Но она тут же отмела эту мысль, поскольку понимала, что они её не послушают. Они пьяны, ничего не соображают, могут и её туда затащить.
А парни тем временем вошли внутрь будки, время шло, Инга стояла около ворот довольно долго. Вдруг дверь распахнулась, они вывалились оттуда, буквально вывалились, иначе и не скажешь. И, спотыкаясь, забрались на колесо обозрения.
Инга от ужаса закрыла глаза. Что же сейчас будет?!
- Для них ничего хорошего, - услышала она позади спокойный голос Дмитрия, и от неожиданности и испуга вскрикнула.
- Ты тут откуда? – прошептала она.
- Я знал, что ты пойдёшь сюда, - тихо сказал он, - и попытаешься остановить это.
- И остановлю, - и Инга бегом бросилась в будку запуска колеса, которое в этот самый момент задвигалось, и поднялось на огромную высоту.
Парни были не пристёгнуты, пьяны, что-то весело выкрикивали, и вдруг, один из них резко съехал вниз, заорав диким голосом, и повис
на высоте.
Инга рванула на себя дверь, и увидела совершенно пьяного сторожа аттракционов, которого эти парни, судя по всему, напоили, чтобы он включил механизм.
- Стой! – схватил её за руку Дмитрий, - так нельзя!
- А я знаю способ, - резко развернулась она к нему, - чтобы они и не убили никого, и сами не погибли, - и она стала медленно опускать рычаг.
Парни зависли метрах в пяти от земли, и Инга с силой дёрнула рычаг туда и обратно, так, что они выпали на снег и застонали.
- Любопытно, - склонил голову на бок Дмитрий.
- Со сломанными конечностями они точно никого не убьют, - повернулась к нему Инга, - а теперь бежим отсюда, пока нас не увидели, надо только в «Скорую» позвонить, чтобы их забрали.
Когда молодых людей увезли на «Скорой помощи», Инга облегчённо вздохнула, а Дмитрий внимательно посмотрел на неё своим пронизывающим взглядом.
- Ты очень добрая, - сказал он, - мне не надо было тебе ни о чём говорить, ну, да, теперь поздно, дело сделано. Теперь ты веришь, что я тебе не соврал, когда сказал, что пришёл из потустороннего мира?
- Теперь верю, - кивнула Инга, - только я, пожалуй, больше ни о чём тебя спрашивать не буду, мне на сегодня хватило приключений и потрясений. Я всё уяснила, а теперь я хочу домой, выспаться. У меня завтра экзамен.
- Пойдём, я провожу, а то мало ли...
- Больше ни слова! – она подняла вверх указательный палец.
Утро выдалось нелёгким. Чувствуя себя совершенно разбитой, Инга пила вторую чашку кофе, не в силах проснуться.
Быстро накинув куртку, она заперла входную дверь, и, услышав возню за дверью соседки, быстро побежала по лестнице, стуча каблучками, не став дожидаться лифта.
Но внизу её ждал Дима. При дневном освещении он казался ещё более симпатичным, а взгляд тёмных глаз с пронизывающим взглядом вызывал у Инги некоторую робость и лёгкую дрожь.
- Ты не выспалась, - констатировал он, улыбаясь уголками губ.
- Чтобы это понять, совсем необязательно быть нечистой силой, - неожиданно для себя язвительным тоном ответила Инга, а Дима засмеялся.
- Тебя это беспокоит? – спросил он, беря её за руку.
- Нет, не думаю, - вздохнула Инга, прислушавшись к своим внутренним ощущениям, - уже не беспокоит. И вообще... я... э... волнуюсь из-за экзамена!
- Тебе ли волноваться из-за экзамена, - усмехнулся он, с улыбкой глядя на девушку, - ты сдашь на «отлично».
- Ты это знаешь при помощи своих мистических штучек или просто подбадриваешь меня? – подозрительно осведомилась Инга.
- И то, и другое, - ответил он, и они медленно пошли по заснеженной улице.
Около института Ингу ждала Ксюша, которая, увидев Диму, выразительно на них посмотрела, а потом увлекла подругу в раздевалку.
- У вас что, союз? – шёпотом, с горящими щеками, спросила она Ингу.
- Вроде как, - она не захотела открывать тайну даже подруге.
- Слушай, у нас проблемы, - зашептала Ксюша, - профессор Андрон Петрович засёк меня, когда ему книгу назад подкидывала и такой бенц устроил. Кричал, на чём свет стоит, пришлось выложить ему про заклинание, и он вдруг в такой ужас пришёл. Просто в безумного превратился, стал расспрашивать, что происходило во время прочтения заклинания и после. По-моему, он больной на голову.
- И что? – с замиранием сердца спросила Инга.
- А ничего, - пожала плечами Ксюша, - накричал на меня, сказал, что я безответственная, за дверь вытолкал, и всё на этом. И чего он так рассердился? Я же вернула книгу. Это был просто прикол.
- Хорош прикол, - бросила в пространство Инга, вешая курточку на вешалку.
- Можно подумать, что ты что-нибудь понимаешь, - пробурчала Ксюша, - он просто ненормальный!
Но после экзамена девочки опять столкнулись с профессором, который явно поджидал их, потому что возник перед ними мгновенно. Волосы Андрона Петровича были всклочены, а в руке он сжимал ту самую старинную книгу.
Это был невысокий мужчина худощавого телосложения с седыми волосами. Движения профессора была быстрыми и юркими, а взгляд нервный. Он походил на тех одержимых фанатиков, которые целыми днями готовы стоять около пробирок, ожидая результата.
- Девочки, быстро идёмте ко мне в аудиторию, поговорить надо, - нервно сказал он.
- Андрон Петрович! – жалобно воскликнула Ксюша, - извините меня, я не хотела. Ну, не подумала, что эта шутка так вас рассердит.
- Быстро за мной, - скомандовал профессор и стремительно пошёл по коридору, а девочки за ним.
Он запер дверь аудитории, девушки присели на краешек стола, а профессор, усевшись на стул около своего рабочего стола, снял очки, и стал протирать их.
- Девочки, - медленно начал он, - что вы знаете о демонах?
- Зачем нам демоны на факультете искусствоведения? – фыркнула Ксюша.
- Демонология тоже культура, - задумчиво сказал Андрон Петрович, - и многие не подозревают, сколько нечистой силы существует на земле, даже представить себе не могут. Как, впрочем, и вы, девочки.
- Может, мы пойдём? – робко спросила Ксюша.
- Нет, вы меня выслушаете! – сурово воскликнул он, и ткнул в Ксюшу указательным пальцем, - твоя выходка безответственна, как я уже тебе сказал, и легкомысленна. А ну говорите, какое из заклинаний вы прочитали!
- Да какая разница? – не понимала Ксюша, но, увидев выражение лица профессора, который ещё сильнее рассердился, открыла лежащий на столе фолиант на нужной странице и показала пальцем на текст, - вот это мы прочли.
- Матерь Божья! – вскричал Андрон Петрович, - да вы хоть представляете, что натворили? Господи, спаси и помилуй! Вы просто ненормальные! Это же гримуар!
- Это – что? – зевнув, спросила Ксюша, а Инга, сильно побледнев, внимательно смотрела на профессора.
- Гримуар! – рявкнул Андрон Петрович, - старинный манускрипт, содержащий великое множество заклинаний различного толка, способных вызвать огромное множество духов тьмы! И одного из них вы вызвали!
- Бред! – фыркнула Ксюша, - духов тьмы не бывает!
- Глупая девчонка! – вспылил профессор, - ещё как бывают! А вы две неумные девицы, которые вздумали по-идиотски пошутить, да ещё и в канун Нового года! Словно совсем ума нет!
- Скажите, пожалуйста, - внезапно охрипшим голосом проговорила Инга, - а чем так опасен якобы вызванный нами дух?
- Ох, грехи наши тяжкие, - горестно вздохнул Андрон Петрович, опустившись на скрипучий стул, - как бы вам подоходчивее объяснить... Этот дух тьмы происходит из высшей категории демонов, они иногда сами выходят на землю, а иногда их призывают...
- А зачем их призывать? – пролепетала Инга, - для чего это делают намеренно?
- Ответ на вопрос прост, - неожиданно улыбнулся профессор, - это исполнение желаний. Кто-то хочет богатства, кто-то славы, другой вечной молодости, безумной любви, а кто-то всё это сразу.
- И он исполняет любое желание... – прошептала Инга, - исполняет, в обмен...
- В обмен на душу, - закончил вместо неё профессор, - жаль, что многие относятся к этому с недоверием, хотя любому нормальному человеку это покажется бредом. А сколько вас было человек, когда вы читали заклинание?
Ксюша наморщила лоб, вспоминая, и стала перечислять ребят.
А Инга поняла, что старый профессор верит в сверхъестественное, что он пытается понять, чью душу хочет унести злой дух, и девушку охватил ужас.
Паническое выражение лица мгновенно выдало её, профессор смотрел на неё с примесью страха, разгадав, почему девушка так напугана.
Одна Ксюша, ничего подозревая, весело смеясь, вспоминала всех, кто был на вечере.
- Ах, да, - воскликнула она, - ещё был тот незнакомец Дима. Ингуш, слушай, а может, это он у нас демон, а? Появился как раз после прочтения заклинания, а потом увёл тебя на ночь глядя. Ну, чего ты молчишь? Ой, что с тобой? Ты вся зелёная!
- А есть возможность изгнать этого духа? – Инга не сводила испуганных глаз с профессора.
- Боюсь, нет, - ответил он странным голосом, - он уйдёт сам, когда получит то, что ему положено.
Инга покачала головой, вновь и вновь стряхивая это наваждение. Это было странно... Двадцать первый век, она стоит в здании института посреди белого дня и разговаривает со старым преподавателем о демонах и способе их изгнания!
Кожа на руках покрылась мурашками, и, хотя на девушке был свитер, она слегка поёжилась. Она не знала, что будет дальше, и боялась.
- Извините, - прошептала Инга, и быстро выбежала из аудитории.
Ксюша, удивившись поведению подруги, помчалась за ней, но, запыхавшись, отстала. А Инга, быстро вбежав в гардеробную, надела курточку, и, резко застегнув молнию, выскочила на улицу, где бушевала метель. Но на улице её уже ждали.
- Я же сказал, что всё пройдёт гладко, - мягко сказал Дима.
Он стоял, облокотившись о железные поручни лестницы, слегка заметённый снегом, а красивые белые розы в его руках тоже заиндевели.
У Инги перехватило дыхание. Она стояла, не зная, что сказать ему. Да и что говорить, если он пришёл, чтобы убить её! Ему достаточно щелчка пальцев, чтобы её не стало, и у девушки задрожали губы.
- Ты очень испугана, - констатировал он, - это из-за старого профессора?
- Я смотрю, ты знаешь всё и вся, - севшим голосом выговорила Инга, - тогда чего же ты ждёшь? Зачем ходишь со мной? Что ты хочешь? Я не понимаю. Ждёшь, когда я желание загадаю? И сколько лет после этого мне будет отпущено?
- Ровно столько, сколько сама пожелаешь, - тихо сказал он, - не надо было меня вызывать.
- Я тебя не вызывала! – почти с отчаянием воскликнула девушка, - это всё было глупой шуткой! Мы даже и не верили в это!
- Я знаю, - кивнул он, - но за любой поступок надо отвечать, ты сама это понимаешь. Помнишь, о чём я вчера тебе говорил? Всё должно быть равномерно – добро и зло, хорошее и плохое.
- Помню, - кивнула она, - и ещё помню, что ты вчера сказал, что пришёл сюда, чтобы просто побыть со мной в новогодье, а потом уйти. Ложь?
- Некоторое утаивание, - улыбнулся он, - зачем пугать раньше времени? И потом, ты бы сама случайно загадала бы желание, я бы исчез, но исполнил бы его, ну, а потом получил бы то, что мне причитается. Ты бы даже ничего не поняла.
- Да, - кивнула Инга побелевшими губами, - через несколько лет меня бы не стало... – ей на глаза навернулись горькие слёзы, - я не хотела этого. И я не загадаю желание! Тебе придётся убираться ни с чем! Ты не вытянешь из меня ни слова, чтобы оно имело какое-либо отношение к желаниям!
- Посмотрим, - сказал Дима с улыбкой, - но так просто я не отстану, - он медленно подошёл к ней и протянул букет, но Инга покачала головой, отказываясь от цветов и пошла домой.
Она чувствовала, что он идёт следом, постоянно оглядывалась, бросая на него раздражённые взгляды.
Инга вошла в свой подъезд, а Дима остался снаружи, стоять под снегом. Когда она выглянула в окно, то увидела, что он всё так же стоит и смотрит на её окна.
Пожав плечами, девушка первым делом позвонила бабушке, порадовала её успехами в институте, немного поговорила с ней, и, пообещав завтра приехать, попрощалась.
Внезапно раздался звонок в дверь. Инга слегка вздрогнула.
Она в это время наряжала ель, и старая игрушка – домик в миниатюре, с крышей, посыпанной переливающейся крошкой, словно снегом, выпал из её рук и превратился крошево.
На глаза девушке навернулись слёзы – это была её любимая игрушка.
Снова вздрогнув, она подошла к двери и посмотрела в «глазок», но за ним никого не было. Пожав плечами, Инга взяла совок и веник, и, заметя крошево, выкинула осколки в мусор. Звонок повторился.
Слегка разозлившись, Инга подбежала к двери, но за ней всё равно никого не оказалось, и тогда девушка отперла замки и распахнула створку.
На пороге лежал букет белых роз, присыпанных снегом, и у Инги холод пробежал по коже, покрыв мурашками локти, а кончики пальцев от волнения слегка закололо.
Она дрожащею рукой взяла с коврика у входной двери красивый букет, закрыла дверь, и, положив цветы на стол, присела на краешек стула.
Какое-то время она молча изучала цветы, словно в них было что-то эдакое, а потом, встав, поставила их в воду, и вернулась в комнату.
Дрожь не уходила, напротив, нарастала с каждым разом.
Развешивая на ёлке серебристый «дождик», Инга думала о подруге. Если бы не Ксюшина выходка... Но злости на подругу почему-то не было. В глубине души Инга понимала, что Ксюша не хотела ей зла, она вообще не думала о последствиях.
Её подруга – самое легкомысленное и безалаберное существо, какое только можно представить, и нет смысла сердиться на неё.
В данном случае можно положиться только на себя. Эта нечистая сила не пристала бы к ней, если бы она так не тосковала, тем более что, он уже давно наблюдал за ней.
Девушке стало ещё более грустно, и Инга, закончив украшать мохнатую ель, решила пройтись по магазинам. Нужно купить для бабушки подарок. Что-нибудь «очень нужное».
Бабушка всегда говорит ей, что не надо тратить деньги на ерунду, просит, если внучка делает ей подарки, то что-нибудь нужное, что-то, что пригодится в хозяйстве.
Сама же Агата Петровна неизменно дарит внучке свитера, варежки, шарфики, которые сама же и вяжет. У Инги в квартире целый шкаф был забит этими вещами, но уговорить бабушку перестать их вязать она не могла. У старых людей свои причуды.
Агата Петровна была человеком рачительным, и, как и все пожилые люди, не понимала модных веяний, течений нового времени.
И ей было непонятно, зачем покупать свитера в магазине, если, как она считала, можно было и эти надевать.
Когда Инга села в автобус, она тут же увидела Диму.
Он стоял рядом с дверцами, держась за поручень, и не сводил с неё взгляда. Девушка содрогнулась от сумрака, таящегося в его тёмных глазах, и опустила глаза. Она не хотела смотреть на него.
Но, через мгновение, не выдержав, подняла глаза.
Дима уже стоял в метре от неё, и она вздрогнула, не заметив, как он оказался рядом так быстро.
- Привет, - еле слышно сказал он, и Инга кивнула, побледнев.
- Не пугайся меня, - прошептал он, - ты – самая красивая девушка из всех кого мне приходилось видеть. И самая умная.
- Спасибо, - лаконично ответила Инга, и, замолчав, стала следить через стекло за падающими снежинками.
- Ты не хочешь со мной говорить? – так же негромко спросил Дима, - давай поговорим, пожалуйста.
- Тут не место, - одними губами вдруг улыбнулась Инга, - для подобных разговоров. Много народа, которые могут для нас врачей из психиатрической лечебницы вызвать. И будут правы.
- Да, пожалуй, - согласно кивнул он, - люди, в большинстве своём, не верят и не хотят верить. Проще жить реалистично.
- А зная, легче жить? – подняла на него глаза Инга, - не всегда тайны приносят радость.
- И не всегда приходится их долго хранить, - Дима склонил голову на бок, а девушка задрожала. Она поняла, что он имел в виду.
- Уходи, пожалуйста, - пролепетала она, - оставь ни в чём не повинного человека в покое! Интересно, он понимает, что с ним делается? – она жалобно посмотрела ему в глаза.
- Нет, - улыбнулся он, - и не поймёт. Он ничего не вспомнит.
- Слава богу! – выдохнула Инга, и, ахнув, прикрыла рот рукой, - извини.
- Ничего, - он улыбался. В его тёмных глазах ей виделись смешинки.
Так они и стояли, улыбаясь, и глядя друг на друга. Инга прислонилась боком к вертикальному поручню, будучи не в силах отвести от него глаз. Ей почему-то не хотелось, чтобы он уходил.
Такое красивое, мужественное лицо, сеточка мелких морщин вокруг глаз. Наверное, законный обладатель этой внешности много улыбается. Привычка слегка кривить губы говорит о том, что он весёлый и остроумный. Что много шутит, беззлобно усмехается, и, наверное, в состоянии пошутить и над собой самим. Это дорогого стоит.
Автобус остановился, Дима сошёл первым, подал руку Инге, которая, слегка смутившись от его любезности, но, тем не менее, протянула свою. Это выглядело так галантно.
Сердце девушки стучало быстро и прерывисто, и от того ей было слегка некомфортно с ним. Но она сама не понимала, почему не попросит его оставить её в покое. Хотя бы в магазине.
Если до этого снег кружился красивыми, крупными хлопьями; это был красивейший снегопад; то теперь началась самая настоящая метель.
Гонимый холодным, пронизывающим ветром, мелкий, колючий снег кружился, попадая прохожим за воротник.
Машины мчались по обледенелой дороге, люди, поёживались, шли излишне быстро, стремясь поскорее найти укрытие от внезапно разбушевавшейся непогоды.
- Ты сказал, что готов исполнить любое моё желание, - тихо проговорила Инга.
- А ты сказала, что не готова к этому, - кивнул Дима, - я готов дать тебе любой срок жизни, какой ты пожелаешь.
- Ты и сам отлично знаешь, что это не так, - мягко сказала Инга, - что даже тут ты не властен. Я так сожалею о случившемся.
- Скажи, о чём ты мечтаешь? – прошептал он.
- Чтобы ты расценил это, как моё желание? – вскинулась девушка, - и, чтобы забрал мою жизнь? Тебя можно как-нибудь прогнать?
- Ты хочешь меня прогнать? – грустно спросил он, и задумался, - да, все хотят, и ты – не исключение.
- Как ты можешь выполнять желания? – вдруг спросил Инга, сдвинув брови к переносице, - насколько я понимаю, это привилегия более, высшего существа... Или ты...
- Не пугайся, - усмехнулся Дима, прекрасно понявший, о каком существе она говорит, - я просто один высших демонов, а не дьявол, - и вдруг расхохотался.
- Что? – удивилась Инга.
- У тебя было такое сосредоточенное и испуганное лицо, - хохотнул он, а Инга выдернула руку из его ладони.
- Это отвратительно! – воскликнула она, ускорив шаг.
- Ну, извини, - он ухмыльнулся, довольный произведённым впечатлением.
- Оставь своё самодовольство, - тихо проговорила Инга, - ты от меня никаких желаний не добьёшься. Ты сказал, что исчезнешь, когда наступит Новый год? Что ж, потерплю тебя до боя курантов! Хотя, нет, в Новый год мы точно вместе не будем, значит, времени ещё меньше.
И она сделала то, чего раньше себе никогда не позволяла. Проявив ребячество, она показала ему язык и быстро подбежала к дверям супермаркета, которые тут же раскрылись, и девушка вбежала внутрь.
Дима тут же догнал её, взял под руку, и они пошли гулять по магазину.
Искусственные ели переливались разноцветными огоньками, народ суетился и смеялся, а Инга с лёгкой грустью рассматривала витрины.
- Мне нравится предновогодье, - сказала Инга, - в этом времени есть особый шик. Я люблю смотреть, как суетятся люди, как предвкушают праздник. Потом ощущение и ожидание чуда исчезает, сказка растворяется в банальных застольях...
- Но с тобой-то произошла настоящая сказка! – с укоризной возразил он.
- Новый год с нечистой силой! Да, та ещё сказка! – расхохоталась Инга.
Дима улыбнулся уголками губ, озорно посмотрев на девушку.
- Знаешь, - сказал он, по-прежнему улыбаясь, - а ты романтична.
- Откуда такой вывод? – удивилась она.
- Ты сама сказала, что любишь наблюдать за суетой, - ответил Дима, - в этом и есть скрытая романтика. Для большинства людей это время кажется тяжёлым и раздражающим, а ты наслаждаешься этим мигом. Ты счастливая.
- Да, пожалуй, - кисло сказала Инга, - но порой мне кажется, что я несчастнее всех на свете.
- Это из-за родителей? – он, остановившись, повернулся к ней лицом.
- Да, - кивнула она, и вдруг расплакалась. Она уткнулась в грудь парню, обхватив руками его широкий торс.
Так они и стояли посреди зала. Инга плакала, а Дима гладил её по голове, утешая.
- Почему они умерли? – прошептала она, поглядев ему в глаза. На её ресницах застыли слезинки, - ты ведь знаешь.
- Я всё знаю, - кивнул он, - но так им было на роду написано, просто судьба. Любой человек мог спросить – почему именно я!
- Понятно, - отвела глаза Инга.
- Не плачь, - хрипло сказал Дима, - они сейчас вместе, и они счастливы, наблюдая за тобой. И, чтобы ты хоть немного порадовалась, добавлю – они, говоря вашим канцелярским языком, не в моём ведомстве. Ты ведь понимаешь, о чём я?
- Понимаю, - кивнула Инга, слабо улыбнувшись, - это, наверное, потому, что они были безгрешны.
- Безгрешных людей не бывает, - коротко сказал Дима.
И они замолчали, слушая суету большого магазина, а Инга, дрожа от переполнявшего её сердце трепета, продолжала прижиматься к Диме.
- Я хотел бы дать тебе всё, - прошептал Дима, осторожно взяв девушку за подбородок, а потом приблизив её лицо к себе.
У Инги по позвоночнику пробежал холодок, когда она поняла, что он хочет сделать. Она глядела на него из-под опущенных ресниц, чуть дрожа от предвкушения поцелуя, который не замедлил последовать.
Он легко притянул её подбородок и нежно коснулся её губ, а потом схватил ладонью её за шею и стал страстно целовать.
У Инги голова закружилась от такого сумасшедшего поцелуя. Это было сродни волшебству, хотя ничем иным и не назовёшь поцелуй с нечистой силой. Она обвила его шею руками и прильнула к нему, понимая, что её влечёт к нему со страшной силой.
Всё вокруг казалось нереальным, ненастоящим, а ощущение – словно падаешь в ледяную воду – вызывало бурю чувств в её хрупком сердце, заставляя его биться быстрее обычного.
Когда Дима резко оборвался поцелуй, у Инги дрогнули коленки, и она обязательно упала бы, если бы он крепко её не держал за талию.
- Обычные утехи мира людей вызывают бурю эмоций, - хрипло сказал Дима, глядя ей в глаза, - ты так обворожительна и притягательна, что я не могу совладать с собой. Ты необычная девушка...
- Не правда, - улыбнулась Инга, - я самая обыкновенная, а вот ты самый настоящий змей-искуситель!
- Ну, вообще-то, нет, - заулыбался Дима, - но, в качестве аллегории, принимается!
- Странная у тебя речь, - усмехнулась Инга, - с постоянными оговорками.
- Так я и сам – сплошная оговорка! – хохотнул Дима, - вы, люди, нас через слово поминаете! Разве это нормально, чертей в гости зазывать? Невежество порой переходит всякие границы!
- Это не невежество, а незнание, - надула губы девушка, - я-то теперь в курсе, что об этом лучше промолчать, а вот насчёт остальных не поручусь, - и она оглядела народ, снующий по торговому центру.
- Гхм, - усмехнулся Дима, прижимая её, - не могу не согласиться. И что, блин, со мной происходит! Почему я веду себя, как человек?
- Вот уж тебе лучше знать, - вздохнула Инга, слегка отстраняясь от него.
В магазине Инга провела несколько часов, разглядывая каждую мелочь, приобрела для бабушки красивую вазу, и, когда они вышли на улицу, опустились сумерки.
Метель по-прежнему мела, ветер сдувал с крыш снег, а мороз становился крепче. Инга надела на руки перчатки, Дима взял её под руку и они медленно шли в сторону её дома.
Ей так хотелось о многом его расспросить. Она понимала, что он знает об этом мире куда больше, чем кто-либо другой, но язык почему-то не поворачивался.
Но, когда они вошли в автобус, Дима пропустил Ингу вперёд, а сам остался на улице. Девушка обернулась, но дверцы захлопнулись, а, когда она обнаружила, что едет одна, то заметалась по автобусу.
Плюхнувшись на место у заднего окна, она вздохнула на заиндевевшее стекло, и, протерев его ладонью, сумела разглядеть высокий мужской силуэт вдали. И почти сразу этот силуэт растворился.
Но сейчас Инга знала – что, даже если он ушёл, но он скоро вернётся. Завтра она опять его увидит.
Она положила пакет на соседнее пустовавшее сиденье, протянула деньги за проезд, и, взяв билет, откинулась на спинку сиденья.
Она была слегка шокирована происходящим, но безумного страха отчего-то не было, хотя в глубине души девушка понимала, что страх должен быть обязательно, ведь она общается с существом весьма сомнительным. И она не знала, можно ли ему верить.
В квартире надрывно звонил телефон.
Отпирая дверь, Инга слышала звон ещё с площадки, и, поставив пакет на пол, она подбежала к телефону.
- Слушаю, - весело воскликнула она.
- Инга Константиновна Снегирёва? – строго и официально прозвучал голос в трубке, отчего девушка слегка вздрогнула.
- Да, это я, - тихо ответила она, - слушаю вас.
- Инга, здравствуй, это участковый из деревни, где живёт Агата Петровна, - пояснил звонивший, - у нас тут беда. Ты уж постарайся не впадать в панику, но лучше будет тебе приехать.
От испуга Инга чуть трубку не выронила, и, судорожно вцепившись в неё пальцами, воскликнула:
- Да что случилось? Что с бабушкой?
- Твоя бабушка пропала, - помявшись, сообщил участковый, - где-то, час назад ушла в магазин, продавщица видела, как она пошла в лес, и забеспокоилась. Зачем ей с хлебом идти в чащу? Мы уж организовали поиски, но толку-то. Народу у нас мало, а следы оборвались. Толи умственное помешательство, какое у старушки получилось, толи что, ума не приложу.
У Инги всё перед глазами поплыло, и, внезапно обессилев, она прислонилась к стене.
- Как же так? – еле слышно прошептала она, - как так?
- Спокойно, спокойно, Инга, мы обязательно её найдём, - пообещал Алексей Васильевич, - вряд ли она далеко ушла.
- Я сейчас приеду, - пообещала Инга, и, схватив сумку, заперев дверь, и, на ходу застёгиваясь, бросилась на улицу.
Она бежала, глядя под ноги, пока не столкнулась с человеком, который шёл ей на встречу.
- Ой, извините, - Инга подняла глаза и увидела подругу, - это ты!
- Я к тебе, - вздохнула Ксюша, - слушай, меня этот профессор прямо заколебал сегодня. Сил никаких нет. Ой, ты чего, плачешь?
- Извини, я спешу, - вздохнула Инга, - у меня бабушка пропала.
- Как? – подпрыгнула Ксюша, - что случилось?
- Просто пропала, - смахивая с глаз слёзы, в отчаянии воскликнула девушка, - ушла в магазин, а из магазина прямиком в лес. Участковый звонил, они там ничего не понимают. Устроили поиски, но боятся, что толку мало. Алексей Васильевич меня успокаивает, говорит, что они её обязательно найдут, но уверенности в его голосе нет совсем. Ксюш, я в отчаянии! Неужели я должна потерять и бабушку! – и она с рыданиями бросилась подруге на шею.
- Не расстраивайся раньше времени, - прошептала Ксюша, но и у неё самой в горле стоял ком, а губы предательски дрожали, ей было безумно жаль старушку, которую она знала с детства, и добавила, совершенно не надеясь на это, - вдруг, в самом деле, найдут.
Но Инга понимала, что это всего лишь слова утешения, слышала хрипотцу в намеренно надеющемся голосе подруге, которая выдавала её волнение.
- Я еду с тобой, - решительно кивнула Ксюша, и девушки бросились ловить «частника».
Услышав, что ехать надо в деревню, хоть и не слишком далеко, водитель повысил цену, но девушки махнули рукой, соглашаясь, и всю дорогу проплакали. Шофёр даже не решался заговорить с девушками, хотя и с некоторым недоумением изредка поглядывал на них в зеркальце заднего обзора. Он гадал, что могло так расстроить столь юных и прекрасных особ, но спрашивать не стал.
Он остановился около местного отделения милиции, взял деньги и уехал, а девушки бросились в здание.
Вскоре они оказались в кабинете Алексея Васильевича, Инга тряслась от страха, и участковый, решив, что она замёрзла, предложил ей чаю.
- Нет, спасибо, - прошептала девушка, - что с бабушкой? Что-нибудь известно?
- Пока ничего, ищут, - вздохнул он, - я сам только что вернулся, начальство позвонило, нам велели сворачиваться.
- Как? – обмерла Инга, - вы не будете продолжать искать её?
- Нет, пожалуй, это конец, - вздохнул он, - мы весь лес прочесали. Я оставил несколько ребят, но, боюсь, это бесполезно. Завтра Новый год, никому неохота старушку искать по лесу в метель, которая из-за больной головы отправилась неведомо куда. Извини за резкие слова, но я дословно цитирую начальство.
Инга, которая слушала всё это, глядя на участкового округлившимися глазами, вдруг вскочила, и заметалась по кабинету.
- Инга, прошу, сядь, выпей воды, - Алексей Васильевич попробовал её усадить назад, схватив её за запястья, но Инга вырвала свои руки из его ладоней.
- Не трогайте меня! – дико закричала она. Её губы тряслись, а сердце колотилось так, что готово было вырваться из груди.
- Да я... да вы... – она захлёбывалась в словах, - да как вы можете! Она единственный человек, который остался у меня! У меня никого, кроме неё, нет! Понимаете? Никого! Как вы можете быть таким чёрствым?! Хотя... – она, плюхнувшись на стул, уставилась в одну точку, - кто она вам? Никто! Просто соседская старушка, которая повредилась разумом. Вам наплевать на неё, для вас важнее праздник, чем человеческая жизнь! – и она так горько заплакала, что Алексей Васильевич, не выдержал, к тому же, задетый её словами.
- Слушай, не надо делать из меня чудовище! Сама понимаешь, что дело заранее проигрышное! Такой снег метёт! Не видать ни зги! К тому же продавщица слишком поздно позвонила, только через два часа. У неё был наплыв, она не сразу сообразила...
- Мы пойдём, - резко оборвала его Инга, встав с места.
- Послушай, остановись, ты не в себе, - попытался удержать её Алексей Васильевич, - сядь, успокойся.
- Успокоиться? – вскинулась девушка, в её голосе зазвенели нотки отчаяния, - я осталась одна на всём белом свете, а вы просите меня успокоиться? До свидания! – и она бросилась к двери.
- Давайте, я хоть провожу вас, - вызвался Алексей Васильевич.
- Не надо, - буркнула Инга, и бросилась бегом на улицу, а Ксюша, за всё время не проронившая ни слова, за ней.
Стоя под снегом, Инга задыхалась боли и потери, хватала ртом воздух, не обращая внимания ни на пронизывающий ветер, ни на метель.
- Пойдём в дом, - прошептала Ксюша, робко тронув её за рукав.
- Не могу, - охрипшим голосом ответила Инга, - я не могу переступить порог этого дома. Сил нет. Расскажи мне что-нибудь, что-нибудь, что поможет мне отвлечься от горя, а то я сейчас просто сойду с ума.
- Что рассказать? – испугалась Ксюша такого поворота, и, взяв подругу под руку, медленно повела её по улице, - ну, звонил этот дурацкий профессор, пугал демонами, достал меня своим мракобесием. Наговорил, что такие демоны ни перед чем не останавливаются, чтобы забрать ту душу, которую хотят утащить. Даже порой могут причинить вред их близким... Прикинь, какая чушь!
- Что? – Инга вдруг остановилась, посмотрела на подругу полным ужаса взглядом, а пуще испугавшаяся Ксюша побледнела.
- Да ты чего? – прошептала она, - что с тобой?
- Я знаю, - с надрывом воскликнула Инга, вспомнив внезапное исчезновение Димы, - я знаю, что случилось!
В её голосе звучал неподдельный ужас, она высвободила руку, и, не чувствуя под собой ног, рухнула, как подкошенная на снег. Она смотрела в одну точку перед собой, а Ксюша бросилась поднимать подругу. Она натянула её на себя за руки, но та упорно сидела на снегу, не реагируя на призывы подруги – подняться со снега.
- Но ты же простынешь! – увещевала её Ксюша, - ох, не надо было про этого дурацкого профессора говорить!
- Это всё он! Это он! – шептала Инга, - это Дима! Это всё он!
- Дима? – ошалела Ксюша, - тот парень? Похитил твою бабушку? Но это же бред! По-моему, у тебя с головой плохо!
- Ксюш, он демон! – воскликнула Инга, - тот злой дух, которого мы неосторожно вызвали!
- Точно – разумом повредилась! – убеждённо кивнула Ксюша, - а ну вставай сейчас же! Сейчас ты себе точно что-нибудь настудишь! А твой бред будем лечить проверенным способом – стакан чая плюс грамм двести водки! Хотя после такого коктейля точно бред начнётся, причём не только демоны привидятся, но зелёные черти! Пары ложек с тебя сейчас по за глаза хватит, чтобы уснуть.
- Я сейчас не засну, - хрипло сказала Инга, и вдруг заорала, - Дима!
Сейчас же появись, мерзавец ты такой! Слышишь?! Я знаю, что слышишь!
- Инга, успокойся, ты сейчас своим бредом пол деревни перебудишь, - пыталась унять её Ксюша, продолжая тянуть подругу за руки, чтобы убедить её встать со снега, но Инга продолжала упорно сидеть на тротуаре, всхлипывая.
- Отстань! – резко воскликнула она, выдернув руки, - Дима, чёрт тебя побери!
Последнее она добавила нарочно. Памятуя его «любовь» к подобным высказываниям.
- Немедленно появись! – кричала она, - тащи сюда свою демоническую задницу, а то я не знаю, что я сделаю!
- Любопытно знать, что ты мне можешь сделать? – прозвучал низкий голос за спиной Ксюши, а та, подпрыгнув от неожиданности, и сама, поскользнувшись, упала на заснеженный тротуар.
- Откуда ты взялся? – оторопело спросила она, глядя на парня.
- И что же ты мне можешь сделать? – с прищуром глядя на Ингу, спросил он, проигнорировав вопрос Ксюши, - я притащил, чёрт побери, сюда свою демоническую задницу, - с сарказмом произнёс он, нарочно поддевая девушку её же выражениями, - и?
- Ублюдок! – прошептала Инга, - что ты сделал? Верни её! Зачем ты так? Сначала пытаешься меня соблазнить, а потом доставляешь мне такую дикую боль! Говоришь, что любишь? Да какая это любовь! Ты обычный злой дух, и не более того! Страшный, жестокий и мрачный! Как я могла думать, что в тебе есть что-то волшебное! Ты – не волшебство! Ты – злобное клыкастое чудище из преисподней! Что ты хочешь?
- Ты знаешь, - слегка склонился он, - твою душу.
- Так забирай, - выкрикнула Инга, - забирай! Чего ты медлишь? Учти, если не оставишь бабушку в живых, меня ты никогда не получишь! Если её не найдут, либо найдут без признаков жизни, я тут же поеду в церковь, окрещусь и отправлюсь в монахини! Тогда моей души тебе точно не видать! Имей в виду, я не шучу! Чего ты медлишь? А?
Хочешь сполна насладиться победой?
Она опять расплакалась, поджав под себя ноги, трясясь от холода и страха. Дима тем временем опустился перед ней на корточки и отвёл ладони от лица.
- Желание, - хрипло сказал он, пристально глядя ей в глаза, - без него я не могу забрать твою душу, таково равновесие.
Инга, глядя на него полными боли глазами, всхлипнула, потом перевела взгляд на перепуганную и оторопелую подругу, тоже сидящую на снегу, а потом опять на Диму.
- Хорошо, - бесцветным голосом сказала она, - пусть Ксюша будет счастлива в браке и в жизни, проживёт очень долго и родит замечательных детей. Большего я не могу пожелать.
Глаза у Димы вдруг стали круглыми, минуту, не моргая, он смотрел на заплаканную девушку, потом буркнул проклятие, и, к удивлению девушки, чертыхнулся. Поднялся с корточек, опять выругался, а потом испарился в воздухе.
- Что это было? – Ксюша первой обрела дар речи.
- Ты всё видела, - безжизненным голосом еле выговорила Инга, - я отдала ему свою душу. Надеюсь, он вернёт бабушку, хотя я мало ему верю. Демонам верить нельзя.
Секунду Ксюша молчала, а потом, всхлипнув, бросилась обнимать подругу.
- Боже! Какая я идиотка! Что я наделала! Инга, милая, прости меня! Какая кретинка! Я даже и не подозревала, что магия и духи тьмы существуют в действительности! Прости, прости! Пожалуйста, Инга! Я не думала, - она размазывала по лицу слёзы, - что же теперь будет? Что будет с тобой? Как это? Как его прогнать?
- Боюсь, никак, - тихо сказала Инга, - слишком поздно.
Они рыдали, сидя на снегу, потом Инга вспомнила, что подруга может простыть, и, на плохо слушающихся ногах, увела её в дом бабушки.
Уснуть они не могли в такой ситуации.
Подруги за весь вечер больше не произнесли ни слова, они просто забрались на старенькую печку, и лежали, глядя в потолок.
Инга затуманенным взором рассматривала деревянные доски, невысокую ёлку в углу, понимая, что этот Новый год она уже не встретит.
Завтра её жизнь оборвётся, и ей будет всё равно, а Дима утащит её за собой в подземное царство. Ей было дико страшно, всю трясло от этой жуткой мысли, но выбора уже не было.
Когда, услышав стук в дверь, Инга открыла глаза, она поняла, что всё же заснула. Спрыгнув с печки, она бросилась к двери, и, увидев участкового, вздрогнула, а Алексей Васильевич, увидев её испуганные глаза, улыбнулся.
- Всё хорошо, - сказал он, - нашли бабушку. Она жива и здорова. Она сейчас в местной больнице, но это только так, на всякий случай.
- Какое счастье! – всхлипнула Инга, и, разрыдавшись, бросилась участковому на шею.
- Ну-ну, - слегка растерялся он её проявления эмоций, - не плачь, теперь всё хорошо, Агату Петровну сегодня уже отпустят домой, так что не плачь.
- Это от радости, - прошептала Инга, и, продолжая всхлипывать, отстранилась от него.
Ксюша, в это время слезавшая с печки, слышала их разговор, и уже успела застегнуть сапоги и надевала курточку. Она тут же дала Инге её куртку, и Алексей Васильевич тот час отвёз их в местную больницу.
Инга никак не могла в себя прийти от переживаний, и, увидев бабушку, сидящую на стуле во врачебном кабинете, со слезами на глазах бросилась ей на шею.
- Ну, что ты, солнышко ты моё, - умилилась Агата Петровна.
- Бабуля, милая, я так рада, что ты в порядке, - прошептала Инга, обнимая бабушку.
- Да уж, - вздохнула та, - сама в толк взять не могу, как так получилось. Эх, старость – не радость! До сих пор в голове всегда было всё вроде нормально, читала без очков, а тут бац – в голове помутилась и убрела старая в чащу! Доктор, что ж мне теперь делать-то? – посмотрела она на врача.
- Попейте таблеточки, что я вам выписал, - посоветовал он, - кто знает, как дальше будет, - а у Инги вдруг вытянулось лицо.
Если сегодня её не станет, то, как бабушка завтра это переживёт?
Она сама чуть не сошла с ума от горя вчера, когда думала, что единственного близкого человека больше нет на этом свете...
Её затопила волна такого отчаяния, что она была не в силах пошевелиться. Просто сжала бабушку в объятьях, словно боясь потерять сию минуту, и простояла несколько минут с окаменевшим лицом, пока забеспокоившийся доктор не вывел её из ступора.
- Девушка, с вами всё нормально? – спросил он, глядя на её вытянувшееся лицо.
- Со мной порядок, - кивнула она, - просто напереживалась.
- Тогда вы можете быть свободны, - врач ещё раз бросил на Ингу встревоженный взгляд, - точно, не надо успокоительного?
- Нет, всё нормально, это лишнее, - ответила девушка, и увела бабушку в коридор.
- Сколько ж я тебе переживаний доставила, - вздохнула Агата Петровна, - бедная ты моя.
- Ничего, бабуля, главное, что ты нашлась, это важнее всего, - вздохнула Инга, бросив на Ксюшу почти безумный взгляд.
Подруга поняла её без слов, и ей самой стало очень страшно. Ксюша поняла, что завтра ей самой придётся утешать Агату Петровну, и как старушка это перенесёт, неизвестно. Скорее всего, недолго переживёт любимую внучку. От этого Ксюше стало не по себе.
Её затрясло от ужаса. И она вдруг явственно почувствовала, что за эти несколько часов повзрослела на несколько лет.
Исчезла безалаберность и безответственность, произошедшее легло ей на совесть страшным грузом.
Агата Петровна полностью пришла в себя, повеселела, и все мысли её занимал предстоящий праздник, а Инга с Ксюшей, напротив, места себе не находили. Конечно же, это не укрылось от внимательного взгляда пожилой женщины.
- Девочки, с вами всё в порядке? – осторожно спросила она, - вы такие нервные и дёрганые. Что-то случилось? Или вы всё ещё из-за меня переживаете? Так всё же закончилось благополучно.
- Да нет, бабуль, - вздохнула Инга, с трудом взяв себя в руки, чтобы не расплакаться, - с нами всё хорошо, просто в себя приходим.
- Давайте лучше развесим оставшийся дождик, - сказала Агата Петровна, вынимая из сундука коробку, и в этот момент телефон, стоявший на старой тумбочке, зазвенел.
Агата Петровна, стоявшая ближе всех к нему, сняла трубку.
- Слушаю вас, - сказала она, - ах, Катя, здравствуй. Что? Да что ты? Вот как? Да как же я? У меня вот внучка с подружкой. Ну, подружка-то скоро, наверное, пойдёт, у неё своя семья, но со мной Ингуша. Куда ж я пойду? Не знаю, может, и согласится, минутку, - и, прикрыв трубку ладонью, кивнула Инге, - меня Катерина Николаевна зовёт в гости на Новый год. Её родня в этот раз не приедет, дела задерживают в городе до второго числа, а уж потом к ней. Как нам быть? Пойдёшь со мной?
- Бабуль, всё отлично, - воскликнула Инга, улыбнувшись, - иди к тёте Кате, отдохните там, а я вернусь в Москву.
- Ах, вот в чём дело! – вдруг засмеялась Агата Петровна, и воскликнула в трубку, - Катюш, я буду, но одна. Я так поняла, что она хотела встречать Новый с кем-то в Москве, вероятнее всего, с молодым человеком. Но мне говорить этого не хотела. Так что я буду. Хорошо, тогда до вечера, - и она положила трубку на рычаг.
- Бабуль, с чего ты это взяла? – с грустной улыбкой спросила Инга, - ну, про молодого человека?
- Ну, не совсем я ж маразматичка, - усмехнулась бабушка, - хотя в свете последних событий... Да ладно об этом! Ты ж, когда мне звонила, разговаривала таким звенящим голосом, что я сразу поняла, моя внученька кем-то заинтересована. Когда ж познакомишь?
«Упаси Боже, с таким знакомить!» подумала Инга, но переубеждать бабушку не стала, так проще. Ей хотелось побыть одной, поплакать, пока он не придёт за ней.
- Не знаю, - вздохнула Инга, неопределённо пожав плечами, а Агата Петровна для себя решила, что внучка ещё и сама для себя не решила, нравится ли ей её кавалер или нет. Составила собственное мнение.
Ксюша меж тем уехала, бросив на подругу перепуганный взгляд.
Времени было около семи вечера. Опять позвонила соседка, позвала Агату Петровну пораньше, и они, заперев дом и калитку, вышли на улицу.
Инга проводила бабушку до дверей дома, поздоровалась с Катериной Николаевной и поздравила её с праздником, поцеловала бабушку, и быстро отошла, чтобы Агата Петровна не заметила, как внучку трясёт. И пошла на электричку.
По-прежнему выла метель, Инга, вздрагивая от холода в коротенькой курточке, медленно брела по улице. Она боялась даже подумать о том, что будет.
Близился Новый год. Были слышны взрывы петард, фейерверков и хлопушек, по улицам бежал весёлый народ, все смеялись и шутили.
Прошли несколько человек в костюмах Дедов Морозов, судя по тому, как громко они смеялись и покачивались, они были изрядно навеселе.
Инга содрогнулась, вдруг представив, сколько их останется живых к утру. Разгорячённые алкоголем, они в итоге упадут в ближайшую канаву, потом их заметёт снегом, и всё.
В полном ужасе девушка потрясла головой. Что за мысли такие?
- Эй, красавица, с Новым годом! – прокричал с другой стороны улицы очередной «Дед Мороз», и Инга не сразу поняла, что обращаются к ней.
- С Новым годом! – вздохнула она, и пошла дальше.
Если в деревне и на станции царило такое оживление, то, когда девушка доехала до Москвы, то увидела там целое столпотворение.
Инга всегда любила этот шум и новогоднюю суету, но сейчас она не ощущала того волшебного чувства, как обычно, девушкой словно овладел ступор. Она, как робот, автоматически шла домой.
А дорога до дома показалась ей ужасно короткой, и, когда девушка переступила порог своей квартиры, на неё вдруг напало оцепенение. Минут она стояла тёмной прихожей, а потом, вздохнув, нажала на кнопку, чтобы включить свет.
В прихожей стало светло, и, переодевшись, девушка вошла на кухню.
За окном разрывались фейерверки, озаряя тёмное небо тысячей сверкающих огней, а мелкие снежинки искрились в отсвете фонарей.
Инга стояла перед окном, глядя на этот праздничный мир, и вздрогнула, когда услышала звонок телефона. Чуть помедлив, она подняла трубку.
- Инга? – чуть слышно спросила Ксюша, - ты как?
- Пока никак, - вздохнула девушка, - стою у окна и жду.
- Боже! – выдохнула подруга, - что мне сделать? Скажи, что мне сделать? Я сама в ужасе. Я не знаю, как вымолить у тебя прощение! Ты самая лучшая на всём белом свете! Как можно утащить такую чистую и светлую душу!? – она всхлипнула, - ты даже в своём желании мне добра попросила!
- Не знаю, - прошептала Инга, - я не знаю... Я не виню тебя. Откуда тебе было знать? Безрассудность – это черта характера, надеюсь, что ты от неё избавишься, потому что она приносит только одни беды. Но сейчас уже ничего не исправить.
- Я уже избавилась от безрассудности, - прошептала Ксюша, - всё это... Оно просто всю жизнь перевернуло с ног на голову.
- Да уж, - горько вздохнула Инга, и, услышав звонок в дверь, вскрикнула.
- Ты чего? – в панике вскрикнула Ксюша.
- В дверь позвонили, - прошептала Инга, - от этого ожидания я в неврастеничку превращаюсь. Наверное, какой-нибудь пьяный дверью ошибся. Пойду, посмотрю, пока. С праздником тебя. Прощай, - и она, не дав подруге больше ни слова сказать, положила трубку на стол, а сама пошла к дверям.
- Кто там? – крикнула она, но ответом ей послужила тишина.
Открывать Инга не стала, просто вернулась к окну, но через пять минут звонок раздался вновь.
- Кто там? – опять крикнула она, но ей так никто и не ответил.
Не думая ни о чём, Инга распахнула дверь и тихо ахнула, увидев на полу огромный букет красных роз в белой сеточке и букет еловых лап, завёрнутых в белую бумагу.
Инга сделала шаг вперёд, и увидела, что вся площадка засыпана лепестками, а наверх ведёт дорожка из лепестков.
Она машинально взяла букет и еловые ветки, положила их в прихожей, и, заперев дверь, стала подниматься по ступенькам.
В свитере и джинсах ей вдруг стало слегка прохладно, но возвращаться девушка не стала, просто, как сомнамбула, продолжала подниматься по лестнице.
Лепестки привели её к чердачному люку, и Инга, дрожа, полезла по неудобным, металлическим ступеням, понимая, что это её зовут на крышу. Она уже почти забралась по лестнице, как дверца вверху открылась и сильные мужские руки втянули её наверх.
Инга подняла глаза и оказалась лицом к лицу с Димой, и как в обморок не упала, сама не знала. Она судорожно вцепилась ладонями ему в предплечья, со слезами во взоре глядя в его внимательные тёмные глаза.
- Не бойся, - прошептал Дима ей на ухо, он легко отстранился, закрыл люк, а потом притянул дрожащую девушку к себе.
- Что теперь? – сдавленно спросила она.
- Ничего, - ответил он, - я должен тебе кое-что сказать. Ты – самое лучшее, что было за всё время моего существования. Ты – самая красивая и чудесная девушка, которую я когда-либо видел! Самая добрая, чуткая, нежная и тонкая. Я никого не встречал лучше тебя.
- Но ты хочешь забрать мою душу, - выдохнула Инга, - какая теперь разница? Зачем ты мне это говоришь?
- Потому что я не заберу тебя с собой, любовь моя, - прошептал он, - ты останешься на земле, будешь жить дальше, родишь замечательных детей, а твой муж будет любить тебя всю вашу долгую и счастливую жизнь.
- Но почему? – тихо спросила Инга, дрожа от холода, а Дима расстегнул пальто, крепко прижал девушку к себе, укутав её своим пальто, а Инга обхватила Диму руками, - почему так? – повторила она, - а моё желание?
- Вот именно, - ответил Дима, - желание. Я забрал бы тебя, если бы ты пожелала что-то материальное, что-то для себя, но ты отдала свою душу в обмен на счастье другого человека. Мы обязаны исполнять такие желания, но не наносим вреда пожелавшему. Равновесие... Помнишь, что я тебе говорил? Я был так зол, а потом понял, что не имел права покушаться на самую добрую и светлую душу во вселенной! Как я мог доставить тебе такую боль!? Ведь я люблю тебя! Нет, я уйду на рассвете, а ты останешься. Твоё сердце полнится любовью, и ты обретёшь счастье, любя, а я покину землю.
- Не уходи! – в отчаянии воскликнула Инга, - или забери меня с собой! Я просто умру от тоски по тебе! Я люблю тебя!
- Я знаю, - кивнул он, - но сейчас за тебя говорят чувства, а завтра всё изменится, - он лукаво улыбнулся, и отстранился от неё.
Инга тихо ахнула, увидев на себе не джинсы и свитер, а красивое прилегающее платье с заниженной талией и юбкой-колоколом алого цвета, а на ногах красные «лодочки» на тонких шпильках.
Сверху платье было совершенно открытое, без бретелей, и Инга мгновенно покрылась мурашками, а Дима жестом фокусника достал из-за спины белую меховую накидку.
Он накинул её на плечи Инге, коснулся пальцами её тёмных вьющихся волос, потом провёл по подбородку, очертил контур губ, и, легонько сжав подбородок, нежно поцеловал её.
Когда он отстранился от её губ, вдруг вся крыша стала похожа на беседку из гирлянд, причудливо перевитых. Гирлянды красиво мерцали, снег искрился и переливался, и откуда-то зазвучала негромкая музыка.
- Боже! – выдохнула Инга, и тут же прикрыла рот рукой, а Дима ухмыльнулся.
- Ничего, я уже привык, - с лёгким сарказмом сказал он, - что люди через слово поминают то Бога, то чёрта, а то и обоих сразу! Зачем, спрашивается? Но сегодня не об этом! Вы потанцуете со мной, милая леди?
- Конечно, - Инга протянула ему руку, и он закружил её в танце.
Казалось, время остановилось. Музыка звучала и звучала, а Дима, покружив Ингу вокруг своей оси, склонил её на руке в полуметре от пола и слегка коснулся губами её шеи.
У девушки каждая жилочка затрепетала, и она, обняв его за шею, посмотрела ему в глаза, чувствуя, что не может оторвать взгляда, а он поставил её на ноги и легко поцеловал.
- Как я могу быть счастлива, когда тот, кто разжёг пламя любви в моём глупом сердце, скоро унесётся со скоростью света в царство тьмы? – пролепетала она, не в силах унять сердцебиение.
- Быстрее, - рассмеялся Дима, - гораздо быстрее. Не волнуйся, ты всё поймёшь, обязательно поймёшь. Думаешь, я так просто уйду, разбив тебе твоё хрупкое сердечко? Зря надеешься! – хохотнул он, сжимая Ингу в объятьях.
Инга больше не слышала звуков большого города, звуки музыки и биения сердца заглушали все остальные, и ей казалось, что весь мир сомкнулся вокруг неё. Что она – единственная во вселенной.
Это упоительное чувство бескрайнего счастья и любви настолько завладело ею, что Инга не чувствовала ног под собой. Казалось, что она оторвалась земли и парила высоко в небе. Словно птица, словно бабочка, словно мотылёк... Она летела навстречу огню, готовая сгубить свою жизнь и душу, обжечься и превратиться в прах. Во имя любви...
Любви, которая истязает сердце и тревожит душу... Любви, которая толкает на безрассудные поступки и безумства... Любви, которая лишает всего, но даёт самое лучшее, что когда-либо было в жизни любого человека...
- Осталось две минуты, - шепнул Дима, остановился их танец и музыку – опять манёвры фокусника – и в его руке два бокала с шампанским.
- Что это? – засмеялась Инга.
- Ты сказала, что больше не чувствуешь волшебства рядом со мной, - с усмешкой сказал Дима, - что я злобное клыкастое чудище из преисподней, вот я и хочу это исправить. Волшебство рядом с тобой, - прошептал он ей на ухо, касаясь губами мочки её уха.
Они встретили Новый год, обнявшись в долгом поцелуе... Рядом мела и выла метель, небо разрывало фейерверками, город жил своей жизнью, а Инга боялась пропустить хотя бы миг своего быстротечного счастья.
Наслаждаясь моментом в полной мере, она не могла оторваться от Димы, ей хотелось, чтобы сказка продолжалась вечно, а он, единственный и любимый, был всегда рядом.
Забрезжил рассвет, мир затихал, горизонт подёрнулся полосками розового цвета, а воздух окрасился в синюю дымку.
- Это всё? – спросила Инга дрогнувшим голосом, - ты уходишь?
Они так и танцевали на крыше, изредка целуясь, но в этот раз Дима отстранился.
- Мне пора, - тихо сказал он, глядя на неё с болью, - ты навсегда останешься в моём сердце, любимая.
Глаза девушки наполнились слезами, а губы задрожали, выдавая её отчаяние.
- И обязательно сходи с Варварой Николаевной на Рождество в церковь! Обязательно потом окрестись! – строго сказал Дима, - не хочу больше терзаться! Это будет искушение для меня, наблюдать за тобой, борясь с желанием вернуться.
- Так я тебя и не гоню, - всхлипнула Инга, - вернись!
- Нет! – жёстко сказал он, - больше я не имею права вмешиваться в твою жизнь! Как бы несчастен я не был! Но чтоб в церковь сходила! Я требую!
- Как скажешь, - кивнула Инга, а Дима вдруг рванул к ней, схватил в объятья и стал покрывать её лицо поцелуями, словно хотел запомнить это ощущение навечно. Инга задыхалась от такого порыва чувств, она обхватила его руками за шею, запустив пальцы в шелковистые волосы.
- Красные бриллианты тебе будут очень к лицу, - вдруг произнёс он, оборвав свои сумасшедшие поцелуи, - прощай! И будь счастлива, - он просто растворился в воздухе, а Инга упала на каменный пол.
Какое-то время она жадно вдыхала морозный воздух. Метель стихла, ветер тоже, на горизонте виднелся край красноватого солнечного диска.
- Дима, - жалобно позвала его Инга, а потом прижала к губам ладони, желая запомнить навечно его поцелуи. Горькие слёзы потекли по щекам девушки...
- Дима! – закричала она, что было сил, но он не вернулся, а она заплакала навзрыд...
Волшебство, гирлянды, лепестки – всё исчезло, остался только букет и еловые ветви в прихожей. Девушка упала на пол, скинула с себя накидку и взяла букет. Что-то упала на пол, явно из букета, и Инга увидела крупное сердечко из красного камня в тонкой оправе и на тонкой цепочке жёлтого цвета. Это был кулон, явно безумно дорогой, и Инга только сильнее расплакалась.
Где-то зазвонил телефон, но Инга не обращала внимания на этот звон, который вскоре оборвался, а девушка словно очнулась.
Это же Ксюша! Наверняка, она! Она же переживает, и, наверное, уже распрощалась с ней!
Сжав в ладони кулон, Инга бросилась на кухню, но не успела набрать номер, раздался звонок в дверь, а потом в замке заскрежетал ключ.
Инга выскочила в прихожую, дверь распахнулась, и на пороге возникла Ксюша, бледная до синевы.
- Привет, - выдохнула Инга.
- Ты живая! – вскрикнула Ксюша, бросаясь к подруге на шею, - живая! Но как же?
- Оказывается, он унёс бы меня, если я пожелала что-то банальное, меркантильное, а я пожелала счастья другому человеку, и это спасло мою жизнь! – выдохнула Инга, - но теперь моё сердце разбито, - и она рухнула на пол, а Ксюша бросилась её поднимать.
Огромных трудов ей стоило понять, что произошло, но сердиться на свою лучшую подругу Ксюша не могла... Тем более, всё это произошло из-за неё...
Был чудесный солнечный день. День Рождества.
Рано утром Варвара Николаевна позвонила в соседнюю дверь, желая позвать с собой Ингу, и та согласилась.
Пока Варвара Николаевна ставила свечки, Инга рассматривала иконы и роспись сводчатого потолка.
- Девушка, - отвлёк её строгий женский голос, - почему вы в церковь пришли в брюках и в шапке?
- А как надо? – растерялась Инга, - простите, я тут в первый раз, хочу окреститься, - и тут же замолчала. Она совсем не хотела этого говорить, поскольку и сама не знала, как ей лучше поступить.
- Понятно, - улыбнулась пожилая женщина, - сейчас подойдёт отец Георгий, поговорите с ним. И накиньте на голову шарф, а шапочку снимите. Сами видите, что все женщины в платках.
- Извините, - робко проговорила Инга, накидывая на голову шарф, и вытаскивая из-под него шапку.
- Ничего, бывает, - кивнула женщина, и занялась своими делами.
Инга переговорила со святым отцом, тот объяснил всё, что необходимо, чтобы окреститься, а потом с ним заговорила Варвара Николаевна.
Инга меж тем вышла из церкви, и, сняв платок, надела на голову шапку. Она ступила ногой на нижнюю ступеньку, чтобы спуститься, каблук поехал по скользкой плитке, девушка слегка вскрикнула и тот час упала на чьи-то сильные руки.
- Осторожнее, девушка, - раздался сверху смутно знакомый мужской голос, - так и убиться недолго.
- Спасибо, - выдохнула Инга, и, взглянув на своего спасителя, замерла.
А Дима, это был он, улыбнулся самой обаятельной улыбкой на свете.
- Не за что, - кивнул он, - жалко было бы, если бы вы ушиблись или что похуже.
- Наверное, - обморочным голосом проговорила Инга, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
- С вами всё нормально? – забеспокоился он.
- Да, спасибо, - кивнула она, и, повернувшись, пошла к воротам.
«Твоё сердце полнится любовью, и ты обретёшь счастье, любя, а я покину землю!» слова, сказанные тем Димой, сверкнули в её голове, и она поняла, что она знал. Знал, что она встретится с тем, чьё тело он в своё время занял.
- Девушка, стойте! – окликнул её Дима, и Инга замерла, а потом медленно обернулась.
- Простите за назойливость, - мягко сказал он, подбегая, - но... меня Дима зовут. Соболев.
- А я Инга Снегирёва, - улыбнулась она, - рада знакомству.
- И я, - кивнул он, и они замолчали, глядя друг на друга, - знаете, - он первым нарушил молчание, - у меня странное чувство, что я вас знаю. Но откуда? Я вас в жизни не встречал.
- У меня тоже, - кивнула девушка, - и я тоже ничего не понимаю.
- Странно, да? Хотя в жизни происходит много странностей. Например, я двадцать девятого декабря потерял сознание прямо за рулём своей машины.
- Какой ужас! – вполне искренне воскликнула Инга.
- Да, ужас, - кивнул Дима, - просто темнота шапкой накрыла и всё, провал. А очнулся первого числа на скамейке в Измайловском парке. Как я жив остался после той метели, ума не приложу. Даже не простыл. А машину мою обнаружили на другом конце города. Как такое может быть?
- В жизни всё бывает, - вздохнула девушка.
- Да, бывает, - кивнул он, - а ещё у меня странное чувство «де жа вю».
Будто я вас видел и говорил с вами, но я этого не помню. Мы с вами точно раньше не виделись?
- Нет, я бы запомнила.
- Значит, вы мне приснились, - усмехнулся он, - вы не сочтёте за дерзость, если я вас поцелую?
- Вот так прямо? – засмеялась девушка, - на пороге церкви после пяти минут знакомства?
- Да, на пороге церкви нам ещё рановато целоваться, - засмеялся он, - разве что прямо в церкви, когда вы будете в белом платье! Не знаю, дойдём ли мы до этого момента, но в жизни всякое бывает. Дадите номер телефона?
- А почему бы и нет? – кивнула Инга, чувствуя, как сердце трепещет в груди, словно крылышки колибри.
Она продиктовала ему свой номер, а Дима, вдруг шагнув к ней, взял за руки и заглянул в глаза.
- Я чувствую к вам какое-то непреодолимое влечение, - хрипло сказал он, - это странно, но я ничего поделать не могу. Разве любовь с первого взгляда бывает?
- Значит, бывает, - прошептала Инга, с нежностью глядя ему в глаза.
В воздухе разносился колокольный звон, всё скрипело от мороза, а с веток летел иней, искрясь и переливаясь на солнце.
Инга и Дима стояли около церкви, не отрываясь, глядели друг другу в глаза, одно зная точно – что им уготовано бесконечное счастье.
А произошедшее в Новый год было просто сном, красивым, мистическим сном. И он, её возлюбленный, был демоном из её любовных снов.
Конец.