Люблю я домашнюю курочку, в чугуне этак растомленную, да с картошечкой. По этой причине и закупаю в июне пару десятков бройлерных цыплят. Месяца три кормим с бабкой, а потом зовем Митьку - соседа, чтоб порубал их. Сами мы с супружницей топор на своих Пеструшек да Петровичей поднять не можем. Тут вот уж третий месяц на исходе, пора доставать припрятанный на такое дело первачок и кликать Митяя с топором. (Он у него свой, специально для такого дела имеется).
Вчерась бабка моя с утра в церковь подалась, а меня на хозяйстве оставила и строго-настрого приказала, чтоб курей каждый час ходил пересчитывал, так как она их пастись в огород выпустила. А куда ж мне деваться? Головой покивал, что да мол, буду считать и пересчитывать. Но тут такое дело случилось, что то ли погода менялась, толи недоспал, а прилег на диванчик около телевизора, да и приснул. Ненадолго и приснул, часика на три. Подхватился - батюшки-светы - куры то наши бройлерные три часа уже как без пересчету. Ну, как был в штанах суконных домашних, кацавейку на плечи накинул, ноги босые в калоши сунул и побег в огород.
Стал считать - на одну меньше выходит, хоть с одного края огорода, хоть с другого - а все 19 голов. Где еще одна - ума не приложу. А тут смотрю, Петрович с Петрушки слазит - эк оно, смекаю, побаловаться на солнышке решил. Петрович пошел важный, а Курица как лежала так и лежит себе в клубнике. Во, думаю, как ее расплющило-то от удовольствия. Ну, подошел я к ней, ногой подпихнул, чтоб вставала и дальше шла жиры нагуливать по огороду. А Пеструшка посмотрела на меня томным взглядом, сказала "Ко-ко" слабым голосом и глаза заплющила.
Вот тут я и почувствовал какой-то непорядок, взял ту курицу на руки, а она глаз не открывает, и вроде как и не дышет уже. Попробовал пульс ей прощупать, но то ли от того, что не знаю я, где пульс у курицы, или руки уже затряслись, пульса я не нашел. Побежал я с ентой умирающей во двор. А бежать надо было через Байкала - собаку нашу, овчарку. Той увидел что хозяин козлом скачет с огорода, курицу на вытянутых руках тащит, обрадовался, решил, что ему курицу преподносят за верную службу. И ко мне рванул, пасть открыл и тоже вкруг меня козлом скакать стал, норовя отобрать Пеструху. Еле отбился я от него, а Пеструха к энтому времени совсем чего-то сникла. Бросил я ее на чурбан, в сарайку за топором сбегал, и рубить начал. А я ж никогда не рубил курицу, так что начал с начала шеи и закончил около крыльев. Еще и топор тупой был, все не успевал наточить его, хотя бабка и ругалась, когда капусту рубила им.
А позже, при вскрытии ,так сказать, курицы, было установлено - инфаркт у ней случился. Только сомнения меня берут -когда он у ней случился и кто виноват? Любвеобильный Петрович, Байкал, от которого я этой Пеструхой отмахивался или я, когда ее рубил?