Когда распустились цветы у шиповника,
В один из сентябрьских дней,
Она угощала вином из крыжовника
Почти незнакомых людей.
Совсем не случайно, а, в общем, намеренно,
Собрались все здесь за столом:
«Они» поздравляли её с днём рождения,
«Она» угощала вином.
В бокал наливала вино из крыжовника,
Глаза улыбались сквозь грусть,
И губы в помаде оттенка шиповника
Шептали едва: «Ну и пусть!»
Просила прощенья за праздник нечаянный?
Кого-то украдкой ждала?
Вино, заглушая тоску и отчаянье,
Бокал за бокалом пила.
Садилась, вставала и снова усаживалась,
То вилку хватая, то нож.
На шёлковом платье сверкала огранками,
Старинная чешская брошь.
Подарок Марата, супруга покойного,
Он был и высок, и плечист.
Её называли по мужу Маратиха,
Она его - мой баянист.
Любила супруга весёлого, нежного,
Трёх дочек ему родила,
И жизнь с ним была словно песнь безмятежная,
Но, вот, к сожаленью, была…
Лет десять нет мужа, и песня не слышится,
Молчит непривычно баян,
И ей не поётся, и даже не дышится,
Их сад превратился в бурьян.
Но вырос шиповник в бурьяне некошеном,
Где розы когда-то цвели,
Он стал для неё как бы гостем непрошеным,
Подарком из недр земли.
Как раз в сентябре он расцвёл, в день рождения,
А, может, Марат знак подал…
Звучат за накрытым столом поздравления...
Вдруг где-то баян заиграл.
Она ожила и, дрожа вся, прислушалась,
Опять забурлила в ней кровь -
Из сада звучала мелодия суженого
Про верность, про жизнь, про любовь.
Глаза засияли, морщинки разгладились,
Запела она, как тогда...
А гости её ни о чём не догадывались,
Как будто так было всегда.
Всегда она пела, всегда улыбалась,
Вино из бокала пила…
О том, что немало страдать ей досталось,
Сказали лишь песни слова.