Когда твоё молчание в ответ
на мой, едва укрытый тьмою, взгляд
на пике громкости давнишний свой обет
невозмутимости пошлёт ко всем чертям;
и в миг, когда бездонные глаза
наполнятся прощальною слезой,
той самой, что порядок встреч назад
казалась невозможною бедой;
когда дыхание, своею частотой,
пугаясь приближению разлук,
опустится к черте "едва живой"
и к вечности, в пределе трёх минут;
когда рука в своём последнем из
порывов к нежности свернёт на полпути,
и мёртвою уже сорвётся вниз
последняя надежда из груди:
тогда и рухнет хрупкая стена,
и мы, вдруг став чужими, поспешим
с тобой сбежать по разным сторонам,
оставив умирая две души..