Томительный, жаркий, июльский полдень выпавшего на Питер редкого знойного лета. Воскресный день. Почти все разъехались, кто куда. Кто в отпуска, кто на дачи. На дорогах, за исключением центра города, практически замерло движение, по улице вяло бродят немногие никуда не уехавшие расслабленные граждане. Захожу в магазин "Спектр", в котором продается парфюмерия, бытовая химия и всякие галантерейно - не галантерейные мелочи. Духота, перемешанная с характерными для подобного магазина ароматами. Дышать практически нечем. В магазине немного покупателей, женского и мужеского рода. Кондиционеры не работают. У кассы стоит истомленная, стройная, молодая продавщица, а рядом с ней работает, не спасающий от духоты, включенный на всю мощность маленький вентилятор. Продавщица отрешенно смотрит куда-то мимо посетителей и медленно обмахивается каким-то буклетиком. К кассе подходит маленькая, худенькая, со спины похожая на подростка, аккуратненькая старушка в белой, несколько экстравагантной шляпке и начинает расплачиваться за покупки. Делает она это с чувством, с толком, с расстановкой. Сосредоточенно и медлительно. Сначала она деловито ставит корзинку с покупками у кассы, затем достает сумочку, из нее извлекает платочек, косметичку, очки. Слегка заторможено, явно никуда не спеша, тщательно протирает очки платочком, надевает их поудобнее и достает из сумки два кошелечка, один большой и один маленький. Девушка - кассир, отложив буклетик, всё так-же выпавше-отрешенно вынимает бабулькины покупки из одной корзинки, сканирует их, перекладывая в другую, пробивает чек и называет сумму. Ждет. Бабулька упорно копошится в большом кошелечке, затем в маленьком и достает, наконец, деньги. Внимательно и долго пересматривает, пересчитывая их. Наконец, расплачивается за покупки и здесь же, не отходя от кассы, происходит обратный процесс: также сосредоточенно и аккуратно экстравагантная бабуля начинает поочередно складывать свои кошелечки, косметичку и все, что ей удалось извлечь обратно в сумочку. Действие напоминает кадры замедленного кино.
Из покупателей, присутствующих в магазине образовалась нетерпеливая очередь. Всем нестерпимо душно и жарко. Бабулька, тем временем, складывает свои денежки обратно и вдруг, что-то вспомнив, произносит: "Ой, я же забыла бритвенные станки для сына купить! Дайте мне, пожалуйста, комплект" Кассирша равнодушно: " Какой Вам? " Бабулька изумляется: " А они что, еще и разные?!" Продавец:" Да. Вот, выбирайте..." И размягченным жестом руки, не оборачиваясь, показывает на стеллаж за своей спиной. Народ в очереди слегка напрягается и начинает тревожно топтаться на месте, причем очередь подросла еще на несколько забежавших в магазин покупателей. Бабулька-одуванчик долго и внимательно смотрит на стеллаж и опять удивленно ойкает:" Ой, сколько же их! Я и не знаю, какой ему необходим, какой надо купить... а, можно я сыну перезвоню по мобильному?" Продавщица, похоже, совсем выпала в свой полуобморочный, равнодушный мир и вяло произносит:" Можно, всё можно". Бабулька начинает заново копошиться в сумочке и извлекать из неё ... косметичку, большой кошелечек, маленький кошелёчек, телефон, футляр для очков, платочек. Очередь за бабушкой явно на последнем пределе: задыхается и сдерживается из последних сил. Некоторые, стоявшие в очереди последними, обреченно чертыхнувшись, и плюнув на всё, побросали свои корзины с покупками, выбежав на волю, на улицу. Поскольку, я стою сразу за старушкой и уходить мне не совсем не резон, вкрадчиво говорю ей:" Бабуленька, а можно... пока Вы звоните... я быстренько расплачусь? А то очередь из - за Вас растет". "Бабуленька" отрывается от своих многочисленных кошелечков, недовольно оборачивается, недоуменно смотрит, сквозь очки, сначала на меня, затем разворачивается лицом к очереди, смотрит также недоуменно на образовавшуюся позади неё вереницу из покупателей и наивно восклицает:" Ну и что? Сегодня же воскресение!"
Из конца очереди вырывается неконтролируемый, несдержанный поток ненормативной лексики. Громкие мужские голоса, перекрывающие приглушенные, но столь же не стесненные в выражениях, женские...