Давным-давно, в глуши веков,
Один художник неизвестный
Писал икону со стихов:
Ведь слышал голос он небесный.
Вот он закончил. И доска
Прекрасным светом озарилась.
Смотрели люди - грусть, тоска
В сердцах погасла. Все молились…
Но время шло. Через века
В сердцах потухла эта вера,
Свет унесла времен река,
И истина в умах истлела.
Забыли люди про тот лик,
С которого немного грустный
Смотрел на всех седой старик,
Пронзая взглядом мысли, чувства.
Никто не видел, как слеза
Из глаз его тихонько пала,
Как плачут грустные глаза,
Смотря на этот мир устало.
Снегами, ветрами, дождем
Заволокло тот лик ненастье,
А мы по-прежнему идем
Искать неведомое счастье.
Но смотрит с образа пророк,
Сквозь пыль эпох, через столетья…
К концу подходит данный срок,
Но Бог прощает своим детям.
Тот старец, чьи глаза давно
Людей не потревожат души,
Просил Его лишь об одном:
«Прости сынов своих заблудших»