Питерский квартал, где ветер гадский
режет влажный воздух, как кинжал.
Где-то во дворе на Петроградской
пьяница покорно возлежал.
Он валялся в одежонке куцей,
как расхожий алконавта клон.
У меня в карманчике Конфуций.
У него в плаще одеколон.
Встретились два, знающих пределы,
одолевшие кусок уже большой.
Вот мы рядом. Одинаковое тело.
Одинаково не ярко за душой.
В нас уже давно зов неба замер.
Как и мне, ему все фразы — хлам.
Он смотрел усталыми глазами,
жмясь к моим начищенным туфлям.
Что сказать? Куда ты не кидайся,
в Питере в такое время дня
плоховато с мудростью китайской.
Не работает. Такая вот фигня.
Осыпает осень нас листами.
Только с виду не похожи мы.
Можем поменяться в раз местами,
от тюрьмы, как говорится, и сумы...
Будем жить, не нарушая правил.
И тому порукой «стольник» мой.
Я еще Конфуция оставил.
Сел в свой «Джип» и укатил домой.