и счастье хлещет — не пошевелиться
и я не знаю слов, какими мне к тебе сказать,
и вьётся по земле зерном, и снится,
и гнётся каменной дугой... попробую писать
о ножке, что белее снега, что фигур точёней,
что схватят ртутный бег простуженой воды,
и обо мне, что смотрит, замирая, вслед тебе, сбегая, возбужденной,
и затихая, прячущей следы
на перекрестке моих больших и неуклюжих рук.
ты обнимаешь — я теряю звук
и разум.
так тиха ты... с шорохом зерно
из сотен мешковин небесных разом
рассыплется! и с шёпотом оно
рассыплется, зашелестит оно!
и будет снег! и тянет, как канаты,
под вьюжным, снежным ветром кожу,
и москва объята
гранитом берегов,
и мы с тобой, и холод, и дуга мостов
и этот запах, что всю жизнь мне кружит
— твой запах, и твоих касаний дрожь,
и я, что всю свою любовь и трепет служит
<...>