Юрий, к моему сожалению, Римский - Корсаков для меня, как белые носороги, знаю что есть такие, но и не больше, люблю Чайковского, Рахманин, Шостакович, Сибелиус,-на чувственно интуитивном уровне и не более.
Из письма милого друга.
1.
Я балакал с Балакиревым,
я кирял с ним в буфете с похмелья,
балыком закусив, словно -на кол его,
или парусник с ходу на мель я.
Да, его - балычка
я -на острую вилку,
чтоб воспел мужичка,
отправляясь на виллу.
О , стокатто стаканов! Да что там
могучая кучка юродивая,
ведь не в консе -к зачётам,
ведь это творю для народа я!
Выпадаю в осадок,
как будто Садко в мизансцене.
Гонорар мне не сладок,
и слишком занижен мой ценник.
Претендую на вечность,
она мне дороже банкнот,
холодеет конечность,
исписан до точки блокнот.
Эти ноты, как в банке
открытые кем-то счета,
как на улице - панки,
а с ними тщеславья тщета.
Носороги рогаты,
как сам Риголетто,
может буду богатым,
я ведь вырыгал это
в закулисьи шарашась,
за ЛЯжки щипЛЯ баЛЯрин,
вот она -наша раша,
исскюйство народное, блин!
Столь былинно и мощно,
как движок внедорожника,
так вот денно и нощно,
с похмелия кажет мне рожки.
Я возьму ноту ЛЯ,
камертоном стакана
и вздремну, притулясь
к организму органа.
2.
Рахманинов не ради мани
свои шедевры создавал,
он вдохновлялся Маней в бане
не прочь был-и на сеновал.
Чайковскаий, к чаю приглашая,
мог заголить свой бабий зад,
была та ж...оч большая,
как для очей цветущий сад!
С шеста не слазил Шостакович,
он шастал между хладных стен,
все вопрошали-"Что такович?"
Тот шест - его могучий член.
Могучей кучкою наевшись,
Сибелиус творил сИбе,
и был неможко охуевши
и совершенно не в себе.
И мы, надравшись с дирижёром,
уснули в яме аркестро...,
сопя возвышенным мажором,
но было нас не дво..., а тро...
И познавая интервалы,
в гармонию вникали мы,
как строятся те трали-вали,
то были лучшие умы!
А третьим был нештатный тенор-
толь Лемешев, а то ль Каррузо,
внедрял он нам всю эту пену,
как при Хрущёве кукурузу.
Горбачев Юрий 21.10.2014 21:47 Заявить о нарушении правил / Удалить
\