ЛАРИСА ФЁДОРОВА
ИЗ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ
Впервые пятнадцать стихотворений-посвящений
Ларисы Фёдоровны Фёдоровой, не вошедшие в её книги
воедино собраны со страниц районных газет…
ПОЭТУ
Я сказала: «Прощай, мой любимый»,
Я сказала: «Обид не таи»...
Совершилось непоправимое
Меж тобою, землёй и людьми...
Говорю я слова, говорю...
Но зачем же они обеднели,
И не светится слово «ЛЮБЛЮ»,
Как светилось семь раз на неделе?
Потому что разверзлась земля
От такого, как ты, ей дарения,
Средь блистанья апрельского дня
Разделясь на круги и ступени.
Через шесть беспокойных веков
Не придут к тебе Дант и Виргилий,
И не будет проводников
В преисподнюю – к тем, что грешили.
Добротою твоей сражена,
Все грехи я твои позабыла,
Не вдова я твоя, а жена –
И люблю горячее, чем было!
Мы прошли испытательный срок
Всех превратностей, всех привыканий,
И хранил нас поэзии бог
На спасительной собственной грани.
Отрицая дуэтовый лад
Повторения и перепевы,
Мы взрастили поэзии сад
Разноликий
И разнодеревый.
Не сорвутся с ветвей твоих яблоки
Золотые, с тех белых берёз...
Ты жалел и синичек, и зябликов,
Добротой, превышавшей твой рост...
Шар земной в твоём сердце гнездился,
Всех любил – без различия рас,
Одному только богу молился –
Богу Мира! –
Глазами без фраз.
Не прощаюсь:
Стихи твои – рядом,
Честность рядом и смелость борца.
Был всему человечеству братом,
Этой верности нету конца.
Газета «Вперёд к коммунизму» №67 от 7.06.1984 года.
ПО ДОРОГЕ В МАРЬЕВКУ
Город маленький. Станция Яя.
И с таким же названьем река.
Часто-часто сюда приезжали мы
Из далёкого далека…
Вот и нынче душа твоя рядом,
Молодая – седины не в счёт!
Городком небольшим – Яя-градом
К нашей Марьевке молча идёт.
Рощи белые в пояс поклонятся.
Ниже кланяйтесь, он вас любил,
Любовался красой до бессоницы –
Он поэтом восторженным был!
Выйдем на гору – ширь-то какая!
Неоглядные дали кругом,
Постоит он, Сибирь окликая
Затаённо и глухо, как гром…
Распахнутся все окна и двери,
Вся Сибирь отзовётся ему –
Небесами, горами и твердями –
Сыну верному своему!
Город маленький. Станция Яя,
Скоростные свистят поезда.
Приезжают сюда, уезжают…
Здравствуй, Марьевка-свет-сторона!
Газета «Вперёд к коммунизму» №104 от 30.08.1984 года.
ДВА ДЕРЕВА
Мы с тобой осенние древа,
Оба грустные, оба нагие,
Мы живём на виду у деревни,
Где стоят и деревья другие…
Вечерами сидим, как хозяева,
И двору своему и горе
Ничего на столе не поставлено,
Просто так мы сидим на скамье.
И роняем слова медлительно –
Будто лист одинокий летит,
Все ошибки теперь простительны,
И никто о них не говорит.
Над горою разлуки полог,
Милых ласточек перелёт,
Самый истовый археолог
Наших чувств через год не найдёт…
Поклянись ничего не заметить
Ни в душе моей, ни на лице,
На лице будет отблеск лета,
А рука всё при том же кольце…
Мы – два дерева,
Оба осенние.
Мы в плодах золотых – не в цвету,
Не посаженные,
Не посеянные,
Ветром брошены на лету…
Газета «Вперёд к коммунизму» №104 от 30.08.1984 года.
МИЛЫЙ ДРУГ, ЗАМЕЛО ТЕБЯ СНЕГОМ…
Милый Друг,
Замело тебя снегом,
Всё вокруг белизною взялось.
Ты покорным таким
Ещё не был,
Быть покорным
Впервые пришлось.
Никому
Ты уже не перечишь.
Замело?
Ну и пусть замело.
Быть земным – нелегко,
Но и Вечным,
Знаю,
Тоже Тебе нелегко.
Ты теперь Гражданин Вселенной.
Не по книгам постиг – по судьбе.
Млечный путь тебе по колено,
Облака – по колено тебе.
Прикоснулся ли Ты к Гамалее?
К Веге? К Марсу?
И прочим мирам?
Там, наверное, холоднее,
Там грустнее, чем кажется нам.
Ах, Земля! Тяготенье земное
Будет вечным, куда б ни взлетел.
Каждый спросит в разлуке с ней:
“Кто я?
Всё ли сделал, чего я хотел?”
Газета «Вперёд к коммунизму» №23 от 23.02.1985 года.
НА ЮГЕ
Мне здесь не ходится, не движется,
Мне голос твой повсюду слышится…
Толпа навстречу, а в толпе –
Глаза твои в живом тепле,
Твоя улыбка, рост и стать,
Седую прядь ласкает ветер,
Но мне тебя не отыскать
На всём на этом белом свете.
Мне здесь не ходится, не движется,
Мне голос твой повсюду слышится…
Газета «За коммунизм» №34 от 13.05.1986 года.
ДЕНЬ СОЗЕРЦАНИЯ
Художнику Герману Захарову –
автору нескольких портретов Вас. Фёдорова
Окончена к тебе моя дорога…
Я права не имел её длинить
Ни в десять лет, ни в двадцать,
Ивановы теперь перевелись,
Мессии ж нам и вовсе не дождаться!
Я сгустком был энергии и мысли.
Чтоб замысел не растерять, я был один.
Я пить хотел, но в том красивом доме,
где я, как шмель, летал вокруг мольберта,
в том доме не было воды и чая.
Там вечерами пили только кофе,
А я, что взаперти сидел, был житель дня.
От устали меня слегка шатало,
Но лёгкость тела – это зависть многих!
Души полёт – блаженством назову!
Ко мне стучались в дверь, чтобы взглянуть,
Но я досужих взглядов не приемлю,
И мой поэт, чей лик я вызывал
Из памяти моей, не выносил простого любопытства…
Я ухо приложил к груди поэта,
чтоб отозвался мне его сердечный ритм –
он должен был вздымать его рубашку.
И должен был пульсировать висок
в ответ на мысль мою, умноженную риском…
Я кареглазому, найдя окраску бренной,
Слегка ему глаза подголубил
и ждать теперь покорность или гнева…
Но взгляд его, успевший с небом слиться,
Туманен был, как я того хотел…
А в дверь опять стучали и стучали.
Ну, что же, я готов: пускай войдут!
И взгляд поэта мне ответил: «Пусть их!
К тому же там, за дверью, – земляки:
ведь Обь-река меня ласкала так же, как Томь-река.
Я дважды сибиряк и даже трижды,
поскольку жил ещё на Ангаре…»
День Созерцанья – как же был он труден!
Ты к краскам привыкал, а я, как твой родитель,
Искал в тебе твоих несовершенств…
И, не найдя. Дверь распахнул – входите,
но шёпотом ведите речь свою:
ему седому, только день минул!
…Они вошли, я отступил к стене
И отдал им тебя на суд их правый.
Мы двое против них, и всё же я – один.
Ты – божество. Тебе хранить молчанье,
Мне – тоже. Ибо пересох мой рот!
Вошедшие смотрели на портрет, а я – на них…
Я, словно вор, обыскивал их лица –
Молчание всегда красноречивей!
Слова – потом, а может, никогда…
И тут вошёл с подносом добрый ангел.
Глаза его сияли так победно,
и ложка чайная звенела о стакан –
с коричневым, горячим и душистым:
– Я чай вам принесла с индийскою заваркой!
… День Созерцания входил в зенит!
Газета «Заря» №98 16.08.1986 года.
ПО ЖИЗНИ МОЕЙ ТЫ – ВЕТРА ПРОБЕГ…
По жизни моей
Ты – ветра пробег,
С земли моей милой
Приподнял наверх.
Открылись просторы –
Дай дух перевесть!
А ты затеваешь
Небесную песнь.
И голос твой трубный
Меня истончает.
О, если бы знал ты,
Как тело мешает!
Мешает одежда,
Волос протяжённость.
Мешает былая
В кого-то влюблённость!
Да просто сама я мешаю себе.
И всё потому,
Что ты – главный в судьбе!
Ты – ветер,
Стихия,
Ты непоборим…
…Земли бугорочек
И солнце над ним.
Газета «Вперёд к коммунизму» №106 от 2.09.1986 года.
ДОМ В МАРЬЕВКЕ
Как сказал мой Друг,
так и сделала:
Отдала!
Все четыре стены кедра спелого –
Отдала!
Всё у нас с тобой было поровну –
не в урон!
На одну трубу в две затопочки
дым делён!
На горе твоей
все травиночки,
деревца,
к грядке тыквенной две тропиночки –
Отдала!
Шесть окон в дому –
все заплаканы,
Сиротеет стол
с одной лавкою...
Чаще всех, вспоминаю, ездили
с ветерком
в недостроенное твоё «гнездиво»
исполком-райком.
О делах района – печальники:
краток зной!
Спелый хлеб – не цветочек аленький,
чтоб махнуть на него рукой!
Что ни год – то снегам добыче.
Что ни осень – стена дождей!
На погоду здесь мы, как нищие,
перед золотом наших полей...
Спросят: «Как вы тут поживаете?
В чём изъян?».
Я поила их крепким чаем,
чтоб усталости снять дурман.
А под вечер придёт Иннокентий
да как сядет за стол с уздой...
Пусть я конюх в данном моменте,
Но ведь мы земляки с тобой!
Объясни мне, поэт заезжий,
Житель матушки нашей Москвы:
Кто мы тут? Короли или пешки?
Мы ведь тоже не без головы.
Сколько будет длиться наука,
Как нам сеять да как нам жать?!
Различаем соху от плуга,
инструктажем не надо жать!
От поздна
до рассветной зари,
просидит он, скулой играя...
Он за роль эту взял бы гран-при
на каком-нибудь фестивале...
*
Тишина на твоём подворье,
Тишина.
А за речкою – Яя-Борик –
Всем красна!
Председателем и доходами –
тут без фраз!
Там никто не живёт поодали,
вроде нас...
Председатель подобен скале,
перед ним слабы динамиты...
Он степенно идёт по земле,
Сединой своих лет увитый...
Все инструкции он получал,
реагировал там, где возможно...
Чудом он миновал «строгача»
и других проработок тоже...
Видно, крепко он занятым был
Иль к поэту питал недоверье,
Но горы нашей не посетил
не случайно и не намеренно...
*
Как сказал мой Друг – так и сделала –
Отдала!
Все стихи твои, все новеллы
Я отдала!
Всё, что отдано – не потеряно,
Будет цвесть.
Ибо есть луга у бессмертия,
Память есть!
Родники твои – гор невольники –
Песню вслед!
Родники твои, будто Сольвейги,
будут петь.
Газета «Вперёд к коммунизму» №24 от 24.02.1987 года.
Ещё 6 посвящений-стихотворений даны в книге Ларисы Фёдоровой
"Час Твоих возвращений" в газетном варианте:
"Боялся Ты славы..."
Газета «Кузбасс» № от 26.02.1988 года.
"И сказала себе я..."
Газета «Вперёд к коммунизму» №140 от 23.11.1985 года.
РОДИНА ПОЭТА
Газета «Вперёд к коммунизму» №47 от 18.04.1987 года.
ПОД СЕНЬЮ ГОЛУБЕЙ
Газета «Вперёд к коммунизму» №70 от 11.06.1988 года.
ПУТЬ К ГОРЕ
Газета «Вперёд к коммунизму» №91 от 2.08.1988 года.
РОДНИК
Газета «Наше время» №66 от 19.08.1998 года.
***
В 2013 году 92-летний Денис Михайлович Цветков, ветеран Великой Отечественной войны, член Союза писателей России, художник, иркутский друг Василия Дмитриевича Фёдорова, прислал краеведам МБОУ «Яйская основная общеобразовательная школа №1» жёлтый альбом, пластинку, фотографии, свои акварели и книги, открытку и письмо Ларисы Фёдоровны Фёдоровой, которое было ею написано 12 ноября 1985 года и адресовано Д. Цветкову. В нём жена поэта благодарит иркутян "за их заботу об увековечении памяти поэта", обещает прислать для музея "экспонаты". И далее: "Денис Михайлович, посылаю для Вас и Вашего музея стихи мои об авторе Дон-Жуана...".
АВТОРУ "ЖЕНИТЬБЫ ДОН-ЖУАНА"
***
Жизнь благосклонно приготовила нам памятный подарок, послав
в 21 век личные воспоминания близкого друга семьи Фёдоровых
писательницы Лады Одинцовой, которые она опубликовала
в своей книге «Родство духовное», вышедшей в 2011 году.
В них мы находим неизвестное ранее стихотворение-посвящение
Ларисы Фёдоровой своему мужу:
Жасмин отцветает, жасмин отцветает,
Жасмин, что обнялся с крылечком,
Цветущие ветки к ступеням склоняет,
Живою душой не привечен...
Запущенный сад и жильё не в уюте,
Мой друг здесь давно не живёт.
И только жасмин в отцветающей смуте
Метёт на крыльцо и метёт...
Ступени осыпаны цветом опавшим.
О, как на крылечке светло!
И нет в этом мире прекраснее стражи
Пока не повергнуто зло.
В раздумье глубоком стою перед входом –
Жасминовый снег на пути!
Ты Богом ниспослан нам, грешным, в угоду!
И ты уже необратим!
Но вдруг словно ожили эти ступени,
Хранившие милых следы…
Какие следы, если все мы – как тени
Распутий своих посреди!
А время нам память песками заносит,
Оно пострашнее пустынь.
Но Жизни дорога всё просит и просит:
– Иди, чтобы след не остыл!
ЛАРИСА ФЁДОРОВНА ФЁДОРОВА