И к чему всё это? лексика простеет,
язык становится старше, а я лысею
Вшам негде прятаться, а руке чесать
Буквы - ничто, а вот слова - уже претендуют
на мысли, где топь, а мне бы остров с ангелами
и еще пампушки со щами, жрать так охота,
Когда я ем, я вспоминаю блокаду.
Пища становится слаще. Слаще, а не горчее.
На их фоне, умиравших просто от голода,
я становлюсь сильнее.