Моя Сибирь
Из края в край раскинулась вольготно,
Ста племенам даря тепло и кров,
Ты, как художник краски, беззаботно
Смешала языки, смешала кровь…
Припев:
Моя Сибирь! Хочу в любви признаться
Тебе одной, единственной тебе!
Какая ширь! Здесь есть, где разгуляться!
Раздолье здесь и песне, и судьбе!
И люди здесь – под стать самой природе –
Суровы, но красивы и чисты.
Сибирь – она не всякому подходит,
И с ней не всякий говорит на «ты».
Припев.
Февраль ли прячет звёзды за порошей
Иль смотрится июль в лесной ручей,
Но каждый день, по-новому хороший,
К лицу тебе, красавице моей!
Припев.
Растёт мой сын. Он сибиряк. Он тоже
Простором этим навсегда пленён.
Он нужен здесь, он стать родным не сможет
В чужих краях, среди чужих имён.
Припев:
Моя Сибирь! Хочу в любви признаться
Тебе одной, единственной тебе!
Какая ширь! Здесь есть, где разгуляться!
Раздолье здесь и песне, и судьбе!
_____________________________________________________
Я написала это ни с того ни с сего. Сколько-то лет назад. То есть, я и раньше рифмовала, конечно, – поздравлялки там, в сценариях что-то, песню переделать. Ну, по молодости ещё… От чувств-с. Но чтобы вот так, просто!.. Нет, такого не бывало.
Зато написав, я стала носиться с написанным что та курица со снесённым яйцом! Чуть ли не в троллейбусе случайным попутчикам читала! Умилилась, короче, сама себе, растрогалась.
Однажды, пока в приёмной начальника дожидалась – кажется, он уже был министр культуры, а не просто начальник, – я продекламировала свой шедевр очаровательно серьёзной для секретарши Людочке. Вот она и посоветовала отнести мою внезапную стихийность в Омский хор.
…Как я раньше не догадалась! Там же главный хормейстер кто? Правильно, Танька! А кто мне Танька? Правильно: друг, товарищ и брат. Ну вот. Я притащила, Танька – в смысле, Татьяна Александровна – прочитала, потащила худруку, худрук прочитал, позвонил в Кемерово знакомому композитору…
Потом композитор позвонил мне и давай требовать переделок, чем меня несказанно удивил. Как?! Переделывать вот этот блестящий образчик высокой поэзии? С ума эти композиторы посходили совсем, что ли? Сами гуано всякое на музыку кладут, а тут им в кои-то веки что-то стоящее попалось, так нет же, кочевряжатся!
Композитор от моей наглости завёлся, как пластинка, и давай на меня орать, что он эти беспомощные вирши только из-за припева взял! Уж больно припев ему нравится!
Ну, я тогда тоже ещё всякие слова нашла – со словами же у меня проблем не возникает, – а композитор запианился и перешёл в другую тональность. Стал жаловаться на горькую композиторскую долю, объяснять, что песня это же не то совсем, что стихи, что он не может же в каждом куплете размер менять, ему единообразие надо бы! Стал сам на ходу переделкой заниматься – слышали бы вы эту лабуду! Тогда я согласилась слегка подрихтовать текст, чтоб он его окончательно не испортил.
…Переделывала на коленке, ясен пень! Так что у меня второго варианта не сохранилось – от слова совсем, как сейчас принято выражаться.
…Но было хорошо, хотя, помнится, хорошо по-другому… Другая песня получилась.
…Композитор, между прочим, Владимир Пипекин. В музыкантских-то кругах, всяко, известный. Сказал потом, что какая-то девочка пела «Мою Сибирь» на каком-то своём конкурсе…
…Потом я поумнела и перестала домогаться славы поэта-песенника.
А для вас выложила текст в первоначальном виде, ничего править не стала. При всех своих смешных и очевидных несовершенствах он мне почему-то дорог…
______________________
Фото из Яндекс-коллекции: http://yandex.by/collections/card/5aa71d1bbe1d770f193c3475/