Ворочается сонная дорога,
петляя в тусклом свете фонарей:
сомкнувшись тесно у мощенного порога
в неверном отблеске искусственных огней,
рыдают ветви ив янтарными слезами
и щурясь в осень разноцветными глазами,
пытаются вести игру обманчивых теней...
Как знать, быть может эти ветки
шумели гулко и тянулись в звоне рук,
не к той, что ныне веет дымом едким,
но к той, чей ране слышался копытный стук?..
Быть может, подгонял ямщик, ругаясь,
какую-нибудь тройку взмыленных коней,
а те, спиной под плетью изгибаясь,
гнали в неведомую даль быстрей?..
А, может, вовсе не было дороги
в этом краю смолой налитых тел,
и только ветер слыл причиною тревоги,
чей буйный нрав смущал глухой надел,
где дух лесной с ворчанием скрипучим
плутал в зыбучей сети собственных волос,
застрявших меж корней стволов дремучих,
на взгорьях льнущих под откос?
Ссутулив спину, месяц - пустомеля
махал беспечно острым башмачком,
за пики крон цепляясь от безделья
молочным призрачным сачком…
............................
Да и поныне кроны отражают,
подобно эху через толщу лет,
ни сколь сияния не искажая,
того сачка дрязнящий свет...
Иная быль теперь струится,
иная явь открылась взору ив,
как знать, какие небылицы
несет ее рокочущий мотив...