А он, внутри, горит ещё, горит…
Ни нимбом, ни костром, ни ореолом,
Ему плевать, что мучает артрит,
Зовёт, "задрав штаны - за комсомолом".
Туда, где перепутаны года,
Где самое красивое осталось…
Я думал дождь. Попробовал – вода.
Но солонее слёз. Какая жалость!
Уже давно, наедине с собой,
Я подсудимый, прокурор – всё сразу…
А адвокат с судьёй, наперебой,
Твердят свою, заученную фразу…
Но чей-то робкий голос изнутри,
Особого не требуя внимания:
« А Он, смотрите, всё ещё, горит!
Там кто-то есть, в опустошенном здании...»