Из цикла «Разрушенный монастырь»
1.
Дома. Пустынность улицы. Шаги.
От стен к ногам текущий лунный ливень.
Фонарь, смотрящий пристально и криво.
И тяжесть капель на ветвях нагих.
Ноябрь сжигает прах надежд благих,
Поставив ночь, как крепость у обрыва.
Я исчисляю средства торопливо.
Мне тридцать семь – пора отдать долги.
Ворота. Ветер в луже вспыхнул дрожью.
Чем оплатить? Бумажной пышной ложью,
Что щедро нас пускала в оборот?
Но неужели всюду ночь на свете
И этот рваный, беспризорный ветер,
Гремящий жестью у глухих ворот?!
2.
Стена, как скалистый хребет динозавра,
искрошена временем и безвременьем,
давно безразлична к любым переменам,
меж скрытым «вчера» и невидимым «завтра».
Меж спящей рекой и кипящим базаром.
Меж вечностью жизни и бренностью тленья.
В глубинах души возникают стремленья
меж снегом бессилья и жаром азарта.
Стена – гребень мира ушедшего в камень –
ты сердце Кумира хранила веками.
Разрушенный мир опочил без креста.
Был предан Кумир и в душе пустота!
Мне многое в прежней религии дико.
Не ведаю – нужен ли сердцу Владыка.
Но страшно наследство, что выпало нам –
Низвергнутый Бог и разрушенный храм!