Помощник Главного Семёнов был тоже молод,
спустя годы его видом как он старит город,
N. Потому что считалось, что судьба улыбнулась ему,
он выжил, вышел. И снова не сел в тюрьму.
Только насильно космосу и будешь мил,
плюс шарашка не избыток садов и вилл.
Как не всматривайся в космос, память забвенью сама угроза,
и нюхая там ромашку, здесь думаешь – роза.
Позади жизнь, отданная космосу целиком –
оравой дней: поезд, конвой, команда «бегом!»
Но как не ускоряй шаг – не уйдёшь. Только баловни судьбы
ходят с корзинками за черникой в лес и по грибы.
Внизу под ним, космосом, небосвод.
И лишь дымоход свидетель на земле всех её непогод.
Тут, в шарашке их, жильцов, ещё окружает погода.
И какое-то с измереньем пятое время года.
Вообще, в шарашке, где с космосом дел воз,
И, глядя в небо здесь, там глядишь – в космос.
Главный, бесспорно, гений
и шёл не дальше космоса коротких о космосе рассуждений,
Но человека всегда выдаёт поза,
Жест. День прожит и не голая баба, а космос – с воза.
В душе он, Главный, был, бесспорно, Коперник,
тоже считая дни из срока, вычитая, как сдачу с денег.
Как говорят, теперь другие годы, другое семя
чертополоха, сквозь который в чистом виде проходит Время,
скользя между душой и зреньем,
к голому космосу принюхиваясь с подозреньем.
Июнь 2010г.,10.11.2013г.