Л.
За мелкими деталями в пыли
мы полюбили то, что мы могли
возненавидеть:
лиловый сад с фиалкой – очевидцем
вторжения, тарелки чечевицы,
печёных яблок мягкие бока,
простую бедность в окруженьи хлеба
и коврики, цветущие нелепо
на стульях, полюбили огонька
болезненного трепет и пропажу,
и поиск спичек в яме темноты,
и мать твою инсультницу, и – даже –
грядущего тревожные черты,
но до того, как заглянуть в глубины,
до разговора в стае голубиной,
до превращений в землю и траву,
ты входишь в кухню, разбавляя хаос,
а я из коридора, задыхаясь,
тебя к себе по имени зову.