Увы и ах! Опять летит весна
На нежных крыльях дней таких желанных,
Но не излечит боли мне она,
Не даст бальзам от болей непрестанных.
Когда-то дальний шаг её ловил
Я, вслушавшись, как добрый знак богов,
Как символ провиденья этих крылий,
Что ясен, свеж и мил.
Как жаворонки мысли мои взмыли
Из окроплённых росами лугов.
Поднявшись до божественных высот,
Они узрели мир, как шар пылавший –
Громадный мяч магических красот,
Восторг мой юный так очаровавший;
Хотя вчера, попав во мрак теней
(К эфиру путь закрыт был из-за гроз),
Земли узрели страшные виденья
И мерзкий сброд на ней.
И в ужасе испили горечь слёз
В пустующих чертогах наслажденья.
В безлунном море гаснет солнца свет,
И все пути ведут с Небес в Геенну,
Я перебрал на чётках юных лет
Все жемчуга. Я прожил жизнь отменно.
А дальше что? Сыграет ли мертвец
На вялых струнах ненависти, страсти,
Иль грубо красоту возьмёт в осаду?
Что лучше, наконец:
Высокопарно высказать досаду
Иль ясными словами – безучастье?
Alfred Douglas (1870-1945)
Ennui
Alas ! and oh that Spring should come again
Upon the soft wings of desired days,
And bring with her no anodyne to pain,
And no discernment of untroubled ways.
There was a time when her yet distant feet,
Guessed by some prescience more than half divine,
Gave to my listening ear such happy warning,
That fresh, serene, and sweet.
My thoughts soared up like larks into the morning,
From the dew-sprinkled meadows crystalline.
Soared up into the heights celestial,
And saw the whole world like a ball of fire,
Fashioned to be a monster playing ball
For the enchantment of my young desire.
And yesterday they flew to this black cloud,
(Missing the way to those ethereal spheres.)
And saw the earth a vision of affright.
And men a sordid crowd.
And felt the fears and drank the bitter tears.
And saw the empty houses of Delight.
The sun has sunk into a moonless sea,
And every road leads down from Heaven to Hell,
The pearls are numbered on youth's rosary,
I have outlived the days desirable.
What is there left ? And how shall dead men sing
Unto the loosened strings of Love and Hate,
Or take strong hands to Beauty's ravishment ?
Who shall devise this thing,
To give high utterance to Miscontent,
Or make Indifference articulate ?