Я уставший изодранный мальчик
от самых колен и до кончика носа.
Я ничьё одеяло из тряпок, платков.
В которое этим же носом и слёзы,
и сопли, и слюни, и вообще всё что можно.
Я изодранный лоскут твоих невопросов.
Я измученный клеткой, уже не свободный.
Я поблеклый, отмёрзший, обижен и скован.
Мы не встретимся больше, со мной всё так ясно.
Меня прожевали и теперь мной блюют.
Я неясен, неразговорчив и мрачен.
Коробки и улицы - лучший приют.
Для меня вот такого, лишённого жизни,
лишённого смысла и дара речи.
Бесчеловечный, не знающий имени,
вдоволь себе и другим дарящий увечья.
Не поперхнувшись добром ни разу,
я пробегаюсь по памяти ног.
Вот моя улица - старая, грязная,
когда-то на ней я бесился развязно.
Когда-то на ней я был рад и смеялся.
Когда-то по ней возненавидел свой дом.
Я уставший изодранный мальчик.
Мне в шкуре своей словно в печке.
Я удушенный, сука, как в сказке.
Сам собой же и был искалечен.
Сам собой же укушен, задушен, ударен, поссорен, сражён на лопатки, убит.
Сам с собой играющий в прятки.
Давай ка, попробуй, найди.