Был теплый майский день чудесный
Девятый календарный день
И мужики, горланя песни
Кидались грудью на плетень.
Не то чтоб спьяну или сдуру
Тут крик души: гульба, как бой –
Потянет вдруг без амбразуры
Хоть что-нибудь накрыть собой.
У дома близ лесной опушки,
Одни, слегка навеселе
Поскольку праздник на селе,
Судьбой делились две старушки.
Накрыли столик под березой,
К нему достали, что смогли
И про несбывшиеся грезы
Слова ручьями потекли.
А на метровой глубине,
Запутавшись в корнях березы
Лежал солдат, совсем тверёзый
Тот, что остался на войне.
Кто знает, был ли он отцом,
Познал ли он любовь и ласку
Из-под обреза бронекаски
Смотрело вдаль его лицо.
Давно не слышно грома пушек
И танков лязги отошли,
Но голоса двоих старушек
Его вниманье привлекли.
Он слушал мертвыми ушами,
Ловил пустышками глазниц,
Как будто с бабьими речами
Вдыхал созвучье райских птиц.
И сам такое р-р-растокое
Хотел бы с радостью сказать,
Да рот забит землей сырою
Не продохнуть, не прокричать.
Над ним развилистым узором
Звенели птичьи голоса,
Цвели цветы и светлым хором
Шумели ближние леса.
И согревая край древесный
Все также длился майский день,
И мужики, горланя песни
Кидались грудью на плетень.