Ни малейшего намёка
на кромешное, ни звука.
Горе — это всё от лука,
это слёзы о высоком.
А когда зима нагрянет —
да! огромная! нагрянет! —
будет всё: мороз и вьюга,
вологодская эклога,
свет стихотворений Блока,
годовщина смерти друга.
Ничего не происходит.
Ничего не происходит.
Снег то падает, то тает,
но всегда он только снег.
Говорит со мной соседка,
точно ветер или ветка
днём, на улице, простая,
но она же — человек.
Идиллическая сценка,
отвратительная пенка,
утро праздника и казни,
жалость, жимолость, не лгу.
День на сладость проверяет.
Воздух х-хлопает дверями.
Призрак слабенькой приязни
лишь в собаке на бегу.
А куда бежит собака?
Вдруг она подобна знаку,
что уходит, не прощаясь,
время, времени в обрез?
Нет, не стоит волноваться.
Надо радостно смеяться.
Надо заходить, смущаясь,
в зимний невесомый лес.