Осень.
Вечер жёлт под фонарями.
Небо, меж кленовыми листами,
Звёздами усыпано,
и вечно,
там над нами,
путь сияет Млечный!
Пусть его не видно - просто знаем -
листья-звёзды, лапками шурша,
нежно от восторгов закрывают,
словно мать, уснувшее дитя.
Но однажды, ночью яркой, звёздной,
выйдем на заснеженный морозный
новый наш крылец, и, с поцелуем,
между веток голых золотых,
мы увидим свет от звёзд хрустальный,
и покажется он нам ещё печальней,
непонятным знаком уст немых.
Почему так манит неизвестность?
Есть ли кто ТАМ,
может быть, с ДУШОЙ?
Может, в точности, как мы,
живой, задорный?
Рост у них и возраст, знать, какой?
Как они рождаются? Как любят?
Как танцуют, пьют, едят, поют?
Пусть бы к нам сей час же прилетели
И спросили, что бы мы хотели?
(Потому что, всё б они умели).
И сказали мы: "Спасти Донбасс!" -
Они знали всё давно про нас.
"Как спасти?", - они б спросили молча-
(Словно в сказке, - приближалась полночь)-
"Оживить всех тех, кого убили,
пусть живут, как раньше они жили!
Или? Время повернуть назад? -
Чтобы и не знать нам этот ад...
О! Тогда! Верните нам Россию!
Пусть не будет даже и Петра!
Корабли плывут пусть в Византию,
И другими станут Времена!
Пусть История пойдёт совсем иначе,
мы сейчас придумаем Пути."
Властно нас остановил их главный
и сказал он (молча): "Подожди!
всё возможно и пути другие,
только есть Закон - Не навреди!" -
и добавил: "Ведь, Земля живая!
Плохо ей, когда её взрывают.
И не первые здесь вы уже живёте,
сколько не учили, - не поймёте,
что Вселенная нуждается в Любви!
А у вас всегда сплошное горе
и границы. Ну зачем они?
Скоро их потоком волны смоют,
и останутся, лишь, островки земли".
Я уже с несчастьями не спорю,
знать бы истину, - в вине топили б горе...
Встав пораньше, я смотрю на небо -
Колесницу золотую Феба
Я встречаю радостно с Зарею!
Мир он ощутим и движим мною!
И, пока живу, всегда надеюсь
В золотых лучах Светила греюсь...
Радуюсь травинке и цветочку,
каждому зелёному листочку!
Радуюсь, что есть на свете Ты!
И! Да будут наши дни светлы!