Тишиной озябшей оглушен,
осени оплаканной в осадок
выпал снег на изморозь оградок,
на штрих коды выбитых времен
с прочерками жизни и надежд,
с буквами фамилий и признаний,
на кресты, на сколы изваяний,
обозначив пройденный рубеж,
выпал снег – и в светлой тишине
зяблик памяти сменил унынье скорби,
растворяя в песне горький опыт,
вместе с чьей-то истиной в вине.
И родством нездешним – быть добру! -
кладбище наполнилось под утро,
где Христос под ручку с тихим Буддой
проложили первую тропу.