Чуть розовеют фонари
под неизбежным небом Рима,
густеет смог — нерастворимый,
как пенка в тёплом молоке.
С улыбкой кроткой, налегке,
летит над Римом Форнарина.
Грядёт гроза. Пора. Парит.
Святой Мадонны чистый лик
с улыбкой кроткой губ карминных
глядит в окно — на небо Рима,
на птиц, летящих вдалеке...
О, сколько растворилось лет,
но неизбежна Форнарина
для Рафаэля! Город спит.
Всё так же светят фонари,
бегут по Риму Форнарины,
и все сюжеты повторимы,
как пенка в тёплом молоке...
С улыбкой кроткой, налегке,
летят мадонны в небе Рима
на облаках святой любви.
Сам Рафаэль не разберёт,
где куртизанка, где мадонна,
но в свете глаз его влюблённых —
Она всегда на высоте.
Тускнеют краски на холсте,
но ярче красок — тень иконы,
ведь он молился на Неё.