За окном дождь сменяется снегопадом,крупные влажные снежинки белым десантом приземляются на деревья, скамейки, землю, преображая прогулочный участок, делая его немного сказочно-торжественным, манящим выйти и попробовать поймать ладонями эти снежинки, оставить на тоненьком снежном покрове свои следы...
Несколько малышей приникли любопытными носами к оконному стеклу, я не слышу о чем они переговариваются друг с другом, краем глаза слежу только за тем, чтобы не упали со скамейки, на которую забрались "наблюдатели", дружно перетащив ее из приемной к широкому окну умывальной комнаты.
- Викторовна, смотри, смотри, дым! Дым из трубы в небо, как в стихотворении! - громкий восторженный возглас Степашки.
Спрыгивает мгновенно со скамейки,несется ко мне, боясь, что не подойду сама, не увижу этот дым, это небо, не успею порадоваться вместе с ними,все это разглядевшими первыми.
Улыбаюсь, удивляюсь, наблюдаю, предлагаю прочесть вспомнившийся мальчишкам незамысловатый стишок: "Из трубы идет дымок, значит дома мой сынок..."
Первым читает Мишутка, немного перевирая и меняя местами строки, торопится, окончание стихотворения произносит почти не слышно.
- Ты не хорошо умеешь стихи говорить! - возмущается Степан.
- Ничего не понятно было, вот!
- Прочти сам - предлагаю я, - а Миша послушает и повторит еще раз, но уже громче и выразительней!
- Не буду повторять... - обижается Миша.
- Ой, какая птица там прилетела, смотрите!- моментально переключается от декламации к новому наблюдению.
По белому снегу вышагивает важно сорока. Крупная, длиннохвостая, она как будто специально демонстрирует себя детям - то взлетит на кормушку и немного поклевав, усядется на заборчик против окон, тут же опустится на землю и, вычерчивает следами кривые и круги, вертит проворно блестящей головкой, трещит о чем-то своем-сорочьем...
- Сорока, сорока...где была? Далеко... - тихонько наговариваю я.. и вдруг чувствую, как Артемка касается моей руки, как бы останавливая, прося не нарушать словами, вообще какими-то ни было звуками процесс наблюдения за неожиданной нашей гостьей.
Я замолкаю, а Артем, наоборот, выговаривает тихонечко, но с удивительным таким радостным волнением: Сорока-белобока... длиннохвостая...
( - Ого!... Приходит пора тайно удивляться и радоваться мне. Как хорошо,оказывается может сказать наш упрямый молчун - Артем! Длиннохвостая!Запомнят ли это слово остальные? Захотят ли повторить вслед за ним?)
Перед обедом рассказываем обо всем, что видели пришедшей на смену мне Т.Я, глазенки моих "наблюдателей" сверкают радостно, каждому хочется высказаться, быть услышанным, а вот слушать друг-друга мы еще только учимся...