Запоздалый прохожий постучится средь ночи,
Вспыхнет свет, ослепляя, дрогнет тюля хитон.
Отворит дверь молодка в длиннополой сорочке
- "Извините, хозяйка, за прерванный сон.
- Не найдется ли места переспать до рассвета?
Вот иду издалече, да изрядно устал.
Говорили, что станция есть рядом где-то,
Да дорогу я спутал, да, видать, заплутал".
"Ну, так что ж, заходите - места в горнице хватит,
Раздевайтесь покамест, я воду согрею".
И пошла хлопотать и метаться по хате,
И мальчонка курносый увязался за нею.
Налила молока, каравай разломала,
И присела, затихнув, у края стола.
И в минуту постель для меня разобрала,
Молодой и красивой хозяйка была.
Белоснежных подушек гору в угол cложила -
На просторной кровати места было довольно.
Ненароком узнал я из беседы окольной -
За рублём муж подался, да и сгинул в престольной.
На подушках лежал я, чистой пахнущей речкой,
Всё уснуть я пытался, только не было сна.
И она не спала, всё вздыхала за печкой.
И казалось, что в жизни я любил не сполна.
Спали дети с ней рядом и сопели забавно,
Целомудренный в доме затаился покой.
Лишь резные скрипели за окнами ставни...
Как же смел отказаться муж от бабы такой?
В ней всего было в меру: и фигура, и сила,
И характер не гордый, и детишки, и дом.
Как должно быть она его сильно любила,
Как меня не любили ни сейчас, ни потом.
Извертался я за ночь, понапрасну пытаясь,
Утолить жажду плоти белоснежностью плеч,
Только женщина та непреклонной осталась:
"Вы ложитесь, светает... Завтра хлеб надо печь..."
Утром встал и оделся, выпил чай на дорожку,
Поклонился ей в ноги, огородом пошёл,
Где цвела во всю силу молодая картошка.
Вскоре станцию в сумерках ранних нашёл.
Мучит душу та встреча, как сустав к непогоде -
Почему смалодушничав, не остался я с нею?
Почему, будто вор, я ушёл огородом,
Натыкаясь на грядки чеснока и порея?
Не в детишках ведь дело - дети здесь не помеха,
Ведь и я своя счастье где-то в детях забыл.
Обещая любовь, я грешил ради смеха.
И ищу оправданье: молодым, глупым был.
Всё туда я поехать сперва порывался,
Собирал в чемодан и вещички, и харч.
Да всё медлил и так одиноким остался,
И жалею, да поздно, и тоскливо, хоть плачь.
И она, знаю точно, всё ждала, что вернусь я,
В огород всё глядела, где картошка цвела,
Вспоминая с улыбкой, как я крался искусно,
Вглубь избы, где за печкой она сказку ждала.