В пустынях знойных Каракума
шёл караван издалека
неторопливо, словно дума
ночей бессонных старика,
верблюжий строй уныло-важный
в тюках узорных на горбах,
не повторял погонщик дважды
скупое слово на губах.
Слипались веки утомлённо,
под ними чёрные глаза
мечтали, как с травы зелёной
ползёт холодная роса.
Янтарно-тусклым коромыслом
упал за горизонт закат,
мир наполнялся новым смыслом
под звёздной пылью мириад.
Неспешно, молча опустился
в песок усталый караван.
Уснул. И лунный свет пролился,
украсив искрами тюрбан.
1990 г.