Часть 1.
"Волчата"
Вот синее утро встаёт из окоп.
Низенький клён, оголённый, как провод.
Затерялся герой в суете дорог;
На поиск путей он неловок.
Ночью холодной он бродил по тропам,
Только луна была ему спутница.
Кругами он шёл, по своим стопам
И никак не мог распутаться.
Едкий туман вьёт деревьев столбы,
Медная рожь шелестит по степи.
Перед героем небесный простор,
Синева освежает взор.
Осень хохочет в эту гиблую хмарь,
Ветви застыли в смертельной подаче.
От костра потускневшего тянется гарь,
Солнце рыжеет иначе.
Он присел у уступа белёсой реки,
Что водила игристые прялки.
Карандаш торчал из его руки,
Из кармана достал он почтовые марки.
Кусочек бумаги из куртки он вынул;
Ветер ему нашептал слова...
Где-то волки степные выли,
Сонливо ныла его голова:
"Впереди прохлада вьёт дорогу.
В сердце пламенный снуёт пожар.
Успокой, утешь во мне тревогу.
Охлади и сбей мне жар.
Я теперь не буду прежним, -
В сердце въелось тусклое нытьё.
Только светом тёплым вешним
Разукрашу бытиё.
Впереди маячит тленный ворох
Угасающих чудес и мыслей.
В голове не мозг - порох
Из новостей и чисел.
Я затерян в сонме дней,
Искру потерял в огне.
Что же делать теперь мне
В этой череде полей?"
Конверт запечатал.
Хотел, стало быть, спрятать в карман.
За рекой показались волчата,
Пробираясь сквозь жуть и туман.
"Жалко писем они не читают..."
Подумал Сергей про себя, -
"Хоть и о чём-то подолгу мечтают,
В синюю даль смотря..."
Небо широкое узило дали,
Ветер свистел, речка спала.
В горле першило запахом гари,
Под ногами вертелась зола.
Туман оседал всё ниже и ниже,
Ясней рисовались очертанья вдали...
Страх наводил восход этот рыжий,
Светящий сквозь воздух в пыли.
"Что такое? Что здесь случилось?
От дубов и осин лишь пни...".
Волками что-то степное вылось,
Пели что-то степное они.
Часть 2.
"Пусто"
За окошком радостные крики,
Крики детские звенят.
Душу греют ветры, блики,
Солнца нежный взгляд.
Город сон спустил с очей,
Заработали аптеки и трамваи.
Льётся летних дней ручей,
Птицы льются в стаи.
Какую радость, Боже мой,
Ещё осталось пожелать?
Что мне ещё размежевать
Безустальной строкой?
Кругом светло, какие неги!
Сергей быстрее дышит ртом.
На подлокотнике учебники Карнеги -
Билет на благополучия паром.
"Всё это сон был, точно, сон..."
И маска ночи с лица спала,
Не захватив с собой оскала, -
Сергей безумен, изумлён:
"Что было там? Пожар? О, Боже...
А как же те волчата?
И где письмо? Сгорело тоже?
Всё пламенем объято?
Я там сгорел... Я с ними вместе
В лету канул, в безызвестье..."
Холодный пот смахнув рукой,
Сергей привстал наш, дорогой.
Перебирал ногами рыхло.
Взахлеб пустил он сигаретный дым
И утонул в табачном вихре,
Чтоб ощутить себя живым.
"Начало дня, начало новой жизни"-
По-старому срывает календарь.
Такая ж точно тянет гарь
Из облаков, что над землёй зависли.
Окно неспешно распахнув,
Он очи светлые разинул:
Цветов небрежная корзина
В них замешалась в сонме чувств.
В нём свет! В нём радость зорь!
Его глаза - сиянье поутру.
Из них струится горько боль
В пустую, гиблую строку.
Его растраты - его гибель,
И всё пустое, всё пустое...
И на губах, на их изгибе
Слово тихое, простое.
Идут так день за днём;
Уж вербы головы склоняют.
И не разжечь его огнём
И лёд в нём больше не растает.
Он в одиночестве затерян,
Себе он сам безвольно предоставлен.
Сильнее шею давят змеи
И открывают сами ставни.
Не соскоблить остатков кожи
С охладевшей батареи рук.
И на друг друга так похожи
Мелькающие лица сволочей и сук.
Часть 3.
"Последний сон"
Спустился на город томный свет ночи.
Вокруг седая дымка ноября.
Последней точкой в многоточии
Хотел поставить он тебя.
Но он один, его оставили
И даже точки не поставили.
Свеча погасла. Синий дым
Глаза щекотно приунял.
И он хотел бы сном любым
Уснуть. Уж близиться финал.
Его к себе зовёт Морфей
В страну пустеющих полей.
И снова запах тот... От страха
Сердце рёбра отбивает.
Картина тлеющего краха
В себя безустально вбирает.
И кто-то вдруг вдали сверкнул, -
В ружьё хрипящее пальнул.
Там охотники травят волка,
Зажимая его в узкий круг.
Синий мороз обдувает колко
Небрежность замёрзших рук.
"Куда ему деться, бедному?
Неужто к уделу смертному?"
И помощи нет. Он один.
Вот-вот и погаснет свет его глаз.
Он не боится, в нём гордость седин,
Хоть он и моложе всех взятых нас.
Смиренно он смотрит, спокоен до жути.
Итог принимает, не требует сути.
Синий безумный мороз пробирает
До немыслимой боли, до дрожи костей.
Снег выпал - он уже не растает
Под шагом незваных гостей.
Деревья голые скорчились все,
Заплелись в ужасной косе.
Все стихло в смертельном молчаньи.
Все песни пропеты, тихо вокруг...
Ружье запалило, и в тихом отчаяньи
Медленно пал, пал милый друг.
Эхо вдали небрежно разбилось,
Синяя ночь за луну закатилась.
Часть 4.
"Жизнь так хрупка, что порой
Преподносит итог любой".
В комнате тихо. Холодно жутко.
Все окна открыты, ветер свистит.
На часах до трёх ночи минутка,
Всё кругом ещё томно спит.
Зелёный фонарь освещает
Улиц пустых сплетение.
Зелёная ночь, сникло движение,
Беды ничто не предвещает.
Небо чернее смерти,
Ветер беззвучен, но хладен.
Бродят по комнате черти,
Ищут украдкой, в уголки глядя.
Что они жуткие ищут?
Неужто за кем-то пришли?
Ветер сильнее свищет...
Нашли они что-то, нашли!..
Вот он, под потолком болтается.
Отчаялся, сдался, слабак!
Чертёнок уже обувается
И тянет его, как бурлак.
Светлее его только солнце сверкало!..
Когда-то, когда-то... Да!
Упал он, напрочь разбился о скалы.
Беда-то какая! Беда!
P.S.
И день за днём, сменяя календарь
Пустеют уличные блики.
Всё возвратится. Всё - как встарь;
Как будто взад листаю книги.