Мой друг, как странно, что он друг,
Когда напьется, тогда дерется.
Он смотрит в стол – берет испуг,
Он не смеется, не улыбнется.
А у него не те дела, его подруга родила,
И родила не от него, а от неведомо кого,
Бывает так, когда проспишь,
Когда кричишь, когда молчишь
Потом проснешься, и отшатнешься.
За что мы пьем – он говорит,
И подозрительно глядит,
Я признаюсь, мне не смешно, хотя по сути все равно,
Он сам дурак – вот и всего, и я смотрю не на него,
Не в оправдание свое,
А в полутемное окно,
Ему ж неймется, мне укольнется…
Зачем я здесь, зачем я с ним,
Мы пьем вдвоем, он нелюдим,
Не отвернется, не поперхнется.
Мне скучно, черт его возьми,
А он сжимает кулаки,
И сущность рвет его в куски…
Не отвернется, не отвернется.
Но ты прости мой старый друг,
Не нужно мне твоих побед,
А что случилось - пъяный бред
Ты ж был напыщенный индюк,
И врать мне в пьянке - не с руки,
И я и ты – мы дураки,
Пусть водка льется, не расплеснется.
И говорю я – Наливай,
А он ведется, не спотыкнется.
- Ты оцени момент и рай,
Он не вернется, нет, не вернется.
О бабах говорит он - зло, киваю я, и мне смешно,
Подходит, вот и подошло, я убеждаюсь - он говно,
Говно на тысячу причин,
Но друг, ведь, у него один,
Не отмахнется, и он смеется.
Быть может завтра – друг ты мой,
Придешь один к себе домой:
Бутылка водки на столе, зеленый змий пасет на дне,
И горечь мыслей в голове, а мир вокруг опять в дерьме,
Но все с собой, все при себе,
Что б видеть рай в своем окне,
Пусть присосется, не отвернется.
Заглянет сквозь окно недуг…
Вначале горько будет друг,
Потом запьется, потом польется,
Захорошеет – ерунда,
А рядом, рядом снова я.
Я не хочу лечить тебя,
Видать придется, видать придется.
Я ж сам, как будто бы с утра
Встал, и опять не с той ноги,
И заглянул на «пироги»,
С бутылкой водки – как вчера,
И ничего, и ни о чем,
Мы помолчим, потом запьем,
Пусть водка льется, не расплеснется.