КРАТКОЕ ПРОЗАИЧЕСКОЕ ВСТУПЛЕНИЕ
Юми Исихара родился в городе Нагасаки в 1948 году. Окончил медицинский факультет Государственного университета города Нагасаки и аспирантуру. Профессор. Специалист по восточной медицине, лечебному голоданию и болезням крови, главный врач клиники и санатория, известный в Японии лектор и пропагандист здорового образа жизни. Автор более двухсот книг. Его книга "Восточный путь к здоровью" была переведена на русский язык.
Я практикую систему питания и образа жизни профессора Исихары последние пять лет.
И веду группу "Восточный путь к здоровью" на ФейсБуке: https://www.facebook.com/groups/448543078555720/
А недавно посетила сенсея в его санатории в Японии в городе Ито, где прошла недельное голодание на соках по его системе. Очерки о моей поездке были опубликованы на моей страничке на ФейсБуке и неожиданно нашли самый горячий отклик среди моих друзей и читателей. Так как не все из них имеют доступ к ФейсБуку, то я решила опубликовать их здесь.
День первый: 31 октября.
* * *
Хороший попутчик в самолёте - это великое дело. Особенно, если вам лететь десять часов. И когда эта женщина подошла к нашему ряду, я сразу поняла, что полёт удался: это было милейшее существо по имени Людмила. Она летела домой в... Новую Зеландию (куда я и была приглашена примерно через пять часов полёта), а родом оказалась из Луганска. Поэтому тем для разговоров нашлось предостаточно.
Людмила, "конечно, читала" (!) Лазарева, издавшего книгу нашего японского сенсея Исихара, и про сенсея тоже была в курсе. "Лазарев" - это вообще такой пароль для тех, кто в теме. Это значит - одна корневая система, это значит, что ничего не надо объяснять, и что человек понимает тебя с полуслова. А пока мы расстались в токийском аэропорту Нарита.
* * *
Выйдя из самолёта и получив багаж, я обнаружила, что мой телефон решил составить мне компанию в плане отключки и отказывается ловить сеть. Забавно. Ну, английский язык до Киева доведёт (хоть нам туда не надо), и добрые люди на information desk подсказали, что на платформе Narita Express есть и public phone. Им я и воспользовалась, свалившись на голову своего токийского приятеля Васи на час раньше времени, так как в билете время указали летнее, а прилетела я по зимнему. Хорошо, что Вася заранее подсказал, где поменять валюту, и после покупки билета на экспресс у меня уже были нужные телефону монетки.
Экспресс был чудесен, скор и понятен: какая твоя станция по счёту, где выходить - всё десять раз объявили по-английски и показали на табло. Однако на этом понятность транспортной системы Японии и закончилась. Высокий и весёлый, Вася встречал меня на перроне в Токио. И без него, как без стакана, тут было не разобраться. По сути в городе четыре транспортные системы: государственное и частное метро плюс государственные и частные железные дороги. И, чтобы запутать пассажиров окончательно, все частные поезда и метро принадлежат разным компаниям, по-разному оплачиваются, имеют свои названия, цвета, длину вагонов. Одним словом, no way I could do it without Vasya.
Он накормил меня вкусным японским рисом, напоил странным на первый раз и похожим на чифирь (но уже привычным через неделю) японским чаем, мы славно погуляли по двум паркам, забрались на высотку, поужинали с его милой супругой и закончили вечер в районе с экзотически одетыми и полуодетыми персонажами (для полноты ощущений и представлений). Я было заволновалась о судьбах подрастающего японского поколения, но ребята успокоили меня и заверили, что дети из приличных семей сюда не ходят. Например, их дети так заняты в своих школах и кружках, что им просто некогда. Гора с плеч.
* * *
Токио напоминает большой и запутанный иероглиф в 3D. Не зная, не изучив этот иероглиф, заблудиться тут как нечего делать. Дома - узкие и высокие - лепятся друг к другу как каменные сосульки. И люди карабкаются по ним, словно там, наверху можно найти спасение от бесчисленных подземных толчков, которые для этой страны - обычное дело. Но, если дома растут вверх, то метро растёт вниз: сложно представить себе, что под этими умопомрачительными высотками еще и несколько этажей поездов, переходов, магазинов. И людей, людей, людей. Токио и Иокогама уже срослись друг с другом, и сегодня это один мегаполис с населением в 32 миллиона человек.
А по всей Японии, на нескольких малюсеньких островах карабкается и цепляется за их острые края 120 миллионов человек. Почти как в России. И чисто по-человечески хочется подарить им ещё парочку островков, но лучше не наших, а, скажем, китайских или корейских. Потому что в Японии шесть американских военных баз. Вот когда уберут, тогда и подарим. Или продадим.
* * *
Ещё до моего приезда Вася взял мне билет до Ито. И я уже подустала от этой токийской круговерти и хочу за город - к морю, горам и чистому воздуху. Завтра! Уже завтра! Как-то всё там будет?
День второй: 1 ноября.
* * *
Если взять японскую вежливость, возведённую в квадрат японской провинции, умножить на японскую организованность, дальше скобка открывается: горный курорт плюс хорошая компания, скобка закрывается, прибавить русское радушие и гостеприимство плюс радость от встречи с единомышленником и обретения настоящего друга и партнёра, то получится величина, примерно на порядок превосходящая мои ожидания от пребывания в гостях у профессора Исихара и его жены Лены. Но - обо всём по порядку.
* * *
Пригородные поезда и электрички в Японии довольно дороги. Мой билет до Ито, курортного городка, где расположен санаторий профессора, стоил 4 000 йен в одну сторону. Это примерно 1 300 р. Время поездки - полтора часа. Посчитайте, сколько денег нужно семье с двумя детьми, чтобы поехать на выходные за город? Десять тысяч только на дорогу! К себе на дачу в Конаковский Мох я еду два часа за 225 р. в один конец. Почувствовали разницу? Тогда поехали дальше.
Из Токио заботливый Вася посадил меня на электричку до Иокогамы (снова приехал утром ко мне в отель, для чего ему нужно было "пилить" по городу около часа). Ребята продумали мой маршрут до мелочей, максимально облегчив мою задачу: для того, чтобы сесть на поезд из Иокогамы до Ито мне нужно было просто перейти с платформы на платформу и подождать несколько минут (а не носиться с багажом по огромному транспортному узлу, которым является железнодорожная станция в Иокогаме, и не искать нужную мне линию среди десятка разных веток и сотни платформ и не разгадывать эти японские ребусы). Но и с этим я справилась не без помощи сотрудника станции, потому что нужно было ещё и сесть в свой вагон - номера вагонов, конечно, написаны прямо на платформе, но, если вы помните из предыдущего поста, ДЛИНА вагонов разная у разных поездов, и надписи эти на японском. А по-ихнему я плохо читаю.
Наконец, я в нужном мне поезде и вагоне, и теперь оставалось лишь не пропустить свою станцию. К счастью, на билетах указано не только место назначения, но и время прибытия (табло в поезде было, и что-то объявляли, но, как вы понимаете, тоже исключительно на японском). Ещё до моего приезда мы договорились с Еленой Исихара, что именно в это время сотрудники санатория встретят меня на станции в Ито.
Уфф... ну, кажется, еду.
И чем дальше от Иокогамы, тем меньше домов и тем они ниже. И больше гор. И горы всё выше. А вот и ОКЕАН. Какое счастье. Но надо посматривать на часы.
* * *
- Орига сан? Санаториум?
На выходе из турникета передо мной возникает японский вопросительный знак в виде обаятельного и крайне застенчивого молодого человека, весь - сама услужливость. Но этим его английский словарный запас, похоже, и исчерпывается. Радостно киваю в ответ. Нужно привыкать к своему новому имени. Звука "л" в японском языке нет, поэтому моё имя будут хорошо произносить только те, кто говорит по-английски, а так я теперь "Орига сан".
Мы едем... в горы! Тут ещё тепло, всё зелёное. Видимо, осень придёт сюда только в конце ноября, и красивых осенних фотографий сделать не получится. Зато погреюсь. Дорога от станции занимает примерно 20 минут. Выхожу из машины и... оказываюсь в раю. Птички, улыбки, поклоны. С английским у сотрудников чуть получше, чем у меня с японским. Ну, да ладно, сегодня из Москвы прилетает Елена Исихара (мы даже думали взять билеты на один рейс, но билет на четверг оказался почти в два раза дешевле, чем на пятницу - 25 и 45 тысяч соответственно), так что ближе к вечеру со всем разберёмся.
В небольшом уютном номере меня ждёт термос с имбирным чаем. Оглядываюсь, осматриваюсь. Отдельная тема - это японские туалеты. Они даже называются не toilets, а washlets. На них куча всяких кнопочек и струек воды, которые по-японски услужливо моют вам разные места. И такие туалеты везде: в домах, гостиницах, на вокзалах. В туалетных комнатах в гостиницах висят полотенца. Поэтому у японцев свой культурный шок в путешествиях по другим странам.
* * *
Раздаётся телефонный звонок, и меня соединяют с Леной:
- Олечка, как Вы доехали? Я буду через два часа. Как Вы смотрите на то, чтобы поужинать сегодня с нами? У нас будет ужин с клиентом. Заодно и познакомимся.
- А мне можно ужинать перед голоданием?
- Конечно, доктор прописывает Вам ужин! Потом лучше пойдёт!
- Отлично. Давайте!
Через два часа мы встречаемся в холле санатория. Выхожу чуть заранее, прикрепив к волосам цветочек и от волнения как-то особенно красиво завязав шарфик: у меня только один шанс произвести первое впечатление на профессора и прочую почтенную публику. В холле оживлённо, но я сразу вычисляю профессора, когда он стремглав проносится куда-то по делам. Меня тоже сложно спутать с другими, он на ходу но с неизменной улыбкой и поклоном здоровается со мной. Этакий живчик и bright kid. Намётанный глаз HRа отмечает внимательный, цепкий взгляд умных черных глаз и жёсткость, присущую безусловному лидеру.
А вот и Лена. Воплощение мягкости и радушия. Искренне, подолгу она здоровается и кланяется каждому из гостей. Они с профессором - как ян и инь. С ней мы просто обнимаемся без всяких японских церемоний.
А на ужин едем в мексиканский ресторан. Но это ЯПОНСКИЙ мексиканский ресторан. То есть - палочки, салфетки и морепродукты. Нас шестеро: пожилая клиентская пара, профессор, Лена, прислуживающий нам всё тот же "вопросительный знак", встречавший меня на станции, и я. Мне объясняют, что клиенты профессора приезжают в санаторий уже много лет вместо... своей дачи. И спрашивают, сколько лет я бы им дала. Мужчине на вид - лет 60. А по факту - 72!
Самому профессору 66, он ест один раз в день. Ужин - его первый и единственный приём пищи. Раз в неделю голодает на соках. Любимая шутка Лены: с мужчиной, который ест раз в день, невозможно развестись: как подумаешь, что другому нужно готовить три раза в день... нет, уж лучше этот. И тут "ха-ха" два раза, потому что те, кто пьют соки по утрам, прекрасно знают, что легче приготовить яичницу, чем возиться с соковыжималкой.
Профессор замечает, что я хорошо орудую палочками, Отвечаю, что это не сложно, когда живёшь в городе, где каждый второй ресторан - японский. За столом веселье и шутки на трёх языках. Профессор - это фонтан (или вулкан?) шуток и смеха. И каждые пять минут после очередного взрыва хохота Лена, профессиональный переводчик с японского, наклоняется ко мне и поясняет: "Непереводимая игра слов." Одну из шуток перевести всё же удалось. В качестве алкоголя нам подали текилу. Сначала - "золотую", трёхлетней выдержки, а потом - "платиновую", одного года. Удивительно, но более молодая текила считается лучше и оказалась приятнее на вкус. "Лучше помоложе. И текила тоже," - не заставил себя ждать диагноз доктора.
Я окончательно расслабляюсь и понимаю, что приехала к совершенно родным людям. Что тут меня будут окружать не только горы и океан, но внимание и хорошее настроение. Завтра я начинаю недельное голодание на соках. А главное при соблюдении любого поста - это эмоциональный фон и настрой.
День третий: 2 ноября.
* * *
Удивительно, сколько времени уделяет мне Лена. Практически весь день она знакомит меня с распорядком дня, территорией и окрестностями санатория и рассказывает о том, какого труда и усилий всё это стоило, как многие годы профессор выплачивал кредиты, как она оказалась в Японии, как познакомилась с Лазаревым, и как у Сергея Николаевича возникла идея издания книги на русском.
Сегодня клиенты санатория - это практически вся деловая и политическая элита Японии, включая премьер-министра Синдзо Абэ. Да и сам профессор баллотировался этой весной на пост министра здравоохранения, но не прошёл... не судьба... может, и к лучшему. Приезжают не обязательно чтобы поголодать, но и наоборот чтобы поесть: шеф-повар санатория - один из лучших в стране.
* * *
Итак, распорядок дня для голодающих отдыхающих (этого режима я буду придерживаться на протяжении семи дней, после чего меня ждут два дня выхода из голодания и макробиотическое питание, дабы всё-таки оценить класс нашего шефа):
8:00 - три стакана морковно-яблочного сока
10:00 - мисо суп (совершенно волшебный и абсолютно натуральный)
12:00 - три стакана морковно-яблочного сока
15:00 - чашка имбирного напитка (в номерах тоже стоят и ежедневно заливаются термосы с имбирным напитком, но не таким ядрёным)
17:45 - три стакана морковно-яблочного сока
Ко всем приёмам с позволения сказать пищи подаётся тёртый имбирь, маринованная и жутко солёная японская слива, лимон и японский же чай - неограниченно. Можно жить!
Это из приятных вещей. Из неприятных: при голодании токсины и шлаки скапливаются в кишечнике, и его нужно, простите, опорожнять. Японцы не пользуются клизмами - вы не купите такой штуки во всей Японии, но принимают - ещё раз извините - слабительное. Иначе все эти радости всасываются из кишечника в кровь, а лишняя головная боль (в прямом смысле) вам ни к чему.
Ещё из приятного на территории: горячая ванна с водой, идущей по трубам из местного подземного источника, сауна, массаж шиацу, сиппу (имбирные обёртывания), косметологический кабинет, занятия по стретчингу, лекции по восточной медицине и питанию, тренажёрный зал, гимнастический зал, настольный теннис, магазинчик полезных для здоровья продуктов и товаров, книги профессора и Сергея Николаевича на японском, английском, русском и немецком языках, местные газеты. Всем этим можно занять себя на целый день.
А ещё - прогулки по живописным окрестностям!
Налево пойдёшь - на вулкан попадёшь. Очень симпатичный "домашний" вулкан Омурояма (всё-таки смешно, что "яма" по-японски - это гора) напоминает поросший зеленью курган почти правильной формы. Последний раз извергался 3 700 лет назад, поэтому не представляет опасности. Наверх вулкана ведёт канатная дорога, и оттуда открывается потрясающий вид на окрестности. Однако нам не очень повезло - поднялся сильный ветер, и нас просто сдувало. В потухшем жерле вулкана - неожиданный ход - нашла приют секция стрельбы из лука. А у подножья раскинулся уютный Sakura Park, в котором растут десятки видов этих чудесных деревьев, и в любое время года какие-нибудь да цветут. Даже осенью. Гуляют старички, резвятся дети. Всё как у людей. И до всей этой красоты - 20 минут пешком от санатория.
Направо пойдёшь - в музей попадёшь - настоящий музей современного искусства, без дураков, с настоящими выставками. Недавно привозили коллекцию из Пушкинского Музея. (Вообще в Ито, по словам Лены, всяких музеев и музейчиков - как грибов после дождя: музей витражей, музей старинных ювелирных украшений...) А чуть дальше по дороге - изумительной красоты озеро. Пока Лена показала мне музей и озеро из окна машины, и они поставлены "в план" прогулок.
* * *
В моём номере есть все удобства кроме одного - душа. Робко спрашиваю в разговоре с Леной - может, у них так принято? В принципе душевые есть возле ванны/сауны. Но, конечно, было бы удобнее иметь душ в номере. Она долго извиняется и говорит, что номер, который мне хотели дать, сейчас занят, но освобождается завтра, тогда меня и переселят.
Вечером она ещё раз звонит мне в номер и как-то очень значительно произносит: "Оля, Вы произвели большое впечатление на профессора. Он очень обеспокоен тем, что у Вас номер без душа. Завтра Вам сделают upgrade." Я не придала значения тону, которым это было сказано. Ну, сделают и хорошо.
День четвёртый: 3 ноября.
* * *
Как и любое другое качество, хитроумность и изобретательность японцев имеет две стороны. Если они полюбят вас, и вы станете их другом, то ваша жизнь будет полна приятных сюрпризов. Но если вы – их враг, то я вам не завидую. Ваша жизнь превратится в кошмар.
К счастью, я попала в первую категорию.
И не успела я вернуться из гимнастического зала, где каждый день с девяти утра делала свою дикулевскую гимнастику, как в мой номер постучали. Две шустрые девчушки с улыбками и поклонами подхватили мои вещи и резво побежали с ними по коридору и наверх – меня переселяли в новый номер.
Когда за столь же проворно исчезнувшими девочками закрылась дверь, я даже не сразу поняла, где я оказалась. И какой из этих номеров – мой?
Это был не номер. Это было ПРОСТРАНСТВО с прихожей и несколькими дверями, словно волшебная пещера из восточной сказки: три двери справа, одна дверь-купе прямо (может, это шкаф?) и одна – налево – была открыта. Я прошла в открытую дверь и ахнула от размеров комнаты. Меня поселили в президентском сьюте. Три двери справа оказались соответственно гардеробной, туалетом и ванной с предбанником, сауной и ещё одной комнатой – собственно ванной. А за дверью «шкафа» скрывалась просторная переговорная на несколько посетителей в японском стиле с татами. Балкон? Их в номере было два.
Только на то, чтобы всё осмотреть и сфотографировать, у меня ушло минут десять. Согласно висевшей на двери схеме пожарной безопасности, номер 531 занимал добрую треть второго этажа. Таких номеров я не видела даже в кино. При этом всё в нём было сделано очень просто. Мне кажется, эти апартаменты как нельзя лучше характеризуют натуру моего хозяина – простую и щедрую.
Через десять минут за мной пришла Лена. Мы договорились, что поедем «на экскурсию» по магазинам.
- Леночка, спасибо. Тут, знаете ли, отличный душ. Но всё это даже как-то too much…
- Отказаться невозможно. Это воля профессора, и она тут закон. Ну, осмотрелись? Поехали?
Да, вот она - загадочная японская душа. Ещё не раз забота и внимание профессора и Лены тронут и удивят меня в этой поездке. А пока оцените такт и умение произвести эффект: прекрасно зная обо всём, Лена никак не намекнула на сюрприз с номером, дала мне время и оставила меня одну, чтобы я сама открывала все эти двери и удивлялась каждому открытию. Так в детстве утром моего дня рождения мама ставила у изголовья моей кровати корзинку с подарками – они не были дорогими, но их всегда было несколько, и радость была от каждого, настоящая детская радость.
- Так получилось, что номер свободен на время Вашего пребывания, так что живите, - просто добавила Лена.
А сюрпризы моих хозяев только начинались...
* * *
Мы поехали в «стойенник» - это магазин, где всё стоит по 100 йен (примерно 30 рублей на наши деньги). Там есть всё: посуда, одежда, бельё, хозяйственные мелочи, продукты, сувениры. Некоторые вещи стоят дороже, тогда на них указана цена. Лене нужны были сувениры для предстоящей поездки в Турцию – они летят в гости к старому другу профессора. За 100 йен можно купить набор из пяти пар японских палочек или календарь с видами Японии. В общем, мы оторвались по полной программе.
Строго говоря, цена каждой вещи оказалась 108 йен с учётом налога, но это же всё равно смешная сумма.
А потом была «экскурсия» в продуктовый магазин. Сегодня вечером профессор ужинает дома, и корзинку «госпожи жены» (как обращаются к Лене сотрудники санатория) наполнили овощи, фрукты, рыба, морепродукты, тофу и квашенные закуски. Мне – для приобщения к местной экзотике – Лена взяла рисовые крекеры. Съем я их только в Москве, так как есть мне нельзя, но на еду я смотрю спокойно, не испытывая никакого чувства голода. В этом вся прелесть голодания на соках, потому что организм, разгружаясь и очищаясь, в то же время в избытке получает всё, что ему нужно: витамины, минералы. Ну, раз уж я здесь, то хоть сделаю фотографию всего того, что не удалось попробовать.
* * *
По возвращении меня ждут в массажном салоне. Салон – это отдельное заведение, его сотрудники не являются сотрудниками санатория, но этому партнёрству уже… 30 лет. Меня записали на шиацу (точечный массаж) и сиппу (обертывания горячими полотенцами, смоченными в имбирном настое) к хозяйке салона. И эта женщина творит чудеса.
Так как после юниорской спортивной карьеры у меня, как у всех, кто занимался спортом в России, были свои проблемы со спиной, то в массаже я человек искушённый. До сих пор у меня было шесть массажистов, включая четырёх русских, одну тайку и одного китайца. Но эта тётя даст фору им всем. Я объяснила ей через Лену, на что обратить внимание в моём хрупком русском организме, и она просто сказала: «Я вам всё сделаю.» И сделала. И показала, какие упражнения нужно делать. Уже после двух сеансов я была как новенькая. А всего их было пять.
Массаж нынче в моде. У кого свой массажист в Олимпийском, у кого – в тайском салоне или в йога-студии. А я теперь с понтами буду говорить: «А вот моя массажистка в Японии…»
* * *
Всё замечательно, но единственное, чем я не могу похвастаться – это хорошим сном. То ли из-за разницы во времени, то ли от обилия впечатлений я сплю по три-четыре, максимум пять часов. Засыпаю в десять-одиннадцать вечера, просыпаюсь в два-три ночи, и сна – ни в одном глазу.
И тогда Лена подсказывает мне хорошую идею: если не спится, то можно пойти и посидеть в источнике. В эту ночь я так и делаю. На улице – градусов 15-20, можно выйти в одном халате, идёшь себе в полной тишине, любуешься по дороге на звёзды. Никто не мешает, греешься, смотришь на поднимающийся от ванны пар и угадываешь очертания гор в дали. Эти ночные прогулки «в баню» остались одним из самых приятных и романтичных воспоминаний.
Но удивительно, что днём спать и не хочется. Мне реально хватает пяти часов сна на санаторских соках и горном воздухе.
* * *
Надо сказать, что и я привезла профессору и Лене разные подарки и - наученная своими японцами - отдаю их по частям. Мы тоже не лыком шиты. Сегодня я подарила им три книжки своих стихов.
День пятый: 4 ноября.
* * *
За поездками и процедурами вчерашний день пролетел так быстро, что, когда я вернулась в номер, было уже темно. А на рассвете я вышла на балкон и... лишилась дара речи. Из моего номера открывался вид... на Фудзисан. (Теперь, после поездки в Японию, я уважительно, как все японцы, величаю его именно так.) Вот хитрецы. И об этом не сказали.
Ещё за ужином, который состоялся в первый вечер, профессор сказал, что обязательно пригласит меня к себе в дом, чтобы полюбоваться на Фудзисан с балкона. И Лена объяснила, что это особенно "круто" - именно сидеть и созерцать Фудзисан. И цветение сакуры. И тут - на тебе, виден как на ладони.
* * *
По дороге из гимнастического зала я встречаю Лену с управляющим. Это очень кстати, так как я хотела бы уже рассчитаться за проживание и отделаться от наличности (карточки в санатории не принимают). Ещё до моего приезда мне назвали сумму около 80 тыс. йен - это цена за средний номер (150 долларов в сутки) с... 50%-ной скидкой. Уж не знаю за что, не спрашивайте. В итоге сумма за проживание в счёте, который управляющий принёс мне в номер, составила 77 тыс. йен за девять дней (примерно 25 тыс. рублей). Но когда я уже рассчитывалась с ним, откуда-то снова возникла Лена и сказала. что профессор распорядился взять с меня за проживание 60 тыс. йен. И понимай этих японцев как хочешь. Наверное, мой номер стоит столько в час. Или в минуту.
* * *
Сегодня Лена занята, а я свободна до 16 часов - на это время у меня назначен личный приём у профессора у него в кабинете. И после "обеда" я отправилась, куда ещё не ходила - в сторону музея и озера.
Вполне себе симпатичный музей и вполне себе искусства. Тут есть картины Матисса, Пикассо и Шагала. В быстром темпе я дошла до него за 15 минут. В сам музей решила пока не ходить, а двинулась дальше, к озеру. Но не успела пройти и нескольких шагов, как услышала, что мне (?) кто-то сигналит. Кто мне может ТУТ сигналить? Но вокруг не было других пешеходов (это вам не Токио), и сигналили точно мне. Это была Лена.
- Олечка, извините, что я отрываю Вас от Вашей прогулки. Если Вы захотите, то я потом верну Вас на это же место, и Вы сможете продолжить её дальше. Но дело в том, что позвонил мой муж. Он услышал прогноз погоды по дороге на телевидение - идёт тайфун, и Фудзисана может быть не видно в ближайший день, а то и два. Поэтому он сказал, чтобы я срочно показала Вам Фудзисан с нашего балкона.
- Господи, Лена, столько такта на один квадратный метр. Конечно, я в Вашем распоряжении.
То есть вы понимаете, с какими людьми приходится иметь дело? Один за всеми своими делами, встречами и записью на телевидении не забывает о данном мне обещании и, едва услышав прогноз погоды, тут же звонит жене, а та в свою очередь бросает все свои дела (помимо многочисленных обязанностей "госпожи жены", общения с другими клиентами на ней - косметологический кабинет, лекции и магазин) и разыскивает меня по всей Японии, чтобы показать Фудзисан, который вот-вот скроется из виду.
* * *
Одним Фудзисаном дело, конечно, не обошлось. Лена показала мне весь дом. Я не решилась снимать внутри, но сразу почувствовала какой-то особый дух этого дома и то, с каким отменным вкусом он был обставлен и продуман. В нём было какое-то подчёркнутое изящество и та неуловимая гармония, когда ни одна мелочь не существует отдельно от других. Во всём ощущались труд, порядок и покой. На ум приходили ассоциации с римскими виллами (только тут всё было современнее, тоньше и изящней, как отличаются изящество итальянской скульптуры и японской икебаны) и вот это, пушкинское:
Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит —
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
Предполагаем жить, и глядь — как раз умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля —
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальную трудов и чистых нег.
Обитель точно "дальная", с этим не поспоришь.
Однако в контексте основной темы нужно обязательно упомянуть тренажёрный зал со штангой. И тот факт, что в свои 66 лет в жиме лёжа профессор выжимает вес в 100 кг.
Фудзисан уже затягивают тучи, и мы торопимся на балкон, где я делаю несколько снимков, а потом пьём крымский (!) чай с крымским мёдом, и Лена говорит, что впервые в жизни плакала над стихами, когда читала мою книгу. А профессору очень понравилась моя притча "The Oak And The Rose" (http://www.stihi.ru/2002/04/04-551), прочитав которую, он отложил книгу и сказал: "Да, настоящий поэт." Вообще чувство юмора у нас с профессором очень похоже - он, как и я, любит афоризмы и игру слов.
Лена спрашивает, кто из сотрудников санатория мне больше всего понравился. Я совершенно влюблена в пожилую, видимо, женщину (но все японки так молодо выглядят, что об их возрасте можно только догадываться), которая работает на кухне - моет посуду и подаёт мисо суп. В ней столько света, грации и радости, что я выдаю Лене свою тайну: я всегда сажусь так, чтобы видеть, как она моет тарелки. И подарила ей брошь с жар-птицей. Лена говорит, что её зовут Учида, и что она обязательно передаст ей и профессору мои слова.
А ещё мне нравятся все мальчики на ресепшен: высокий Йосида (прозванный Леной японским Хью Грантом) всегда старается сказать мне что-то весёлое на английском, застенчивый и обаятельный "вопросительный знак" и смешной и немножко нелепый "Знайка" в очках. Он реально - копия Знайки из мультфильма, и это сходство вызывает у меня улыбку каждый раз, когда я вижу его. Со всеми я сфотографируюсь на память перед отъездом.
* * *
Итак, 16 часов. Апофеоз моего визита в Японию - личный приём у профессора. Мы планировали, что Лена будет присутствовать при нашей беседе и поможет всё перевести, но обстоятельства сложились так, что она подошла только к концу, и мне пришлось резко вспомнить названия всех частей тела и недугов на английском. В стрессовой ситуации человеческий мозг способен на всё.
Обычно приём нового пациента профессором занимает 20 минут. В моём случае (видимо, учитывая дальность дороги) он был готов уделить полчаса.
Перед приёмом я заполнила свою карту - имя и дату рождения. И ожидала вызова в уютной и светлой приёмной с диванами, журнальными столиками и книгами.
- Орига сан!
На пороге появился профессор (не секретарь, не ассистент) и широким жестом пригласил меня в свой кабинет.
Доктор расспросил о моих жалобах и о том образе жизни, который я веду. Жалоба у меня была одна: я несколько лет следую его системе, но руки и ноги у меня часто остаются холодными. (Те, кто читал книгу, помнят, что два основных критерия здоровья в древней китайской медицине - это чистота крови и температура тела. С первым у меня, похоже, всё в норме, а вот второе не дотягивает.)
Профессор попросил меня прилечь на кушетку, измерил давление (130/80). Взял меня за руку: "Oh, it's not just cold. It's cold cold." (Надо сказать, что во время голодания температура тела падает ещё сильнее.) По его просьбе я освободила от одежды область живота, и он звонко щёлкнул по нему пальцами. Вот в этом и вся проблема - объяснил мне доктор - что звук звонкий, это звук ВОДЫ, излишней воды в моём организме. Она скапливается в желудке, между тканями и работает как радиатор, охлаждая мой организм. Например, этим же - пониженной температурой тела - объясняется чувствительность моей кожи к солнцу и горячим источникам (на днях я чуть не сварилась в нашем источнике, потому что, как мне показалось, температура была чуть выше обычной). Потому что ожог, по объяснениям профессора, это РАЗНИЦА температур тела и окружающей среды, и чем ниже температура моего тела, тем сильнее я буду реагировать на источник высокой температуры извне. И хотя с точки зрения западной медицины я здоровый человек, то только по температуре моих рук он может сказать, что с точки зрения медицины восточной я нездорова. Все свои объяснения профессор сопровождает наглядными схемами и рисунками на бумаге, которые я могу взять с собой. Он пишет (рисует) названия некоторых болезней на древнем китайском: "водяной червяк", "водяное извержение" и т.д. И уже из самих названий становится понятно, как трактует их механизм древняя китайская медицина, и что природа многих - различных с точки зрения западной медицины - болезней на самом деле одна и та же, это избыток воды в организме.
Профессор резюмирует, что, если бы при моём телосложении и температуре тела, я не следовала бы его системе, не пила соки по утрам, не занималась гимнастикой и спортом и не уделяла время пешей ходьбе, как я это делаю на протяжении последних нескольких лет, то к этому возрасту у меня уже развилось бы какое-нибудь системное заболевание. Поэтому всё, что я делаю для повышения температуры тела, я делаю правильно, но нужно делать это ещё больше. И его рекомендации всё те же, что и в его книге: есть продукты типа ян (ибо я - ярко выраженный тип инь), есть больше соли (морской), пить только горячее, пить меньше жидкости и слушать свой инстинкт - может быть достаточно и пол-литра воды в день, больше двигаться. (Полный разрыв шаблонов для всех, кто "знает", что нужно пить минимум литр-полтора воды в день, правда?) Я благодарю профессора за уделённое мне время и за новые открытия.
Ещё накануне моего приезда разведка донесла, что в качестве сувенира профессор будет очень рад бутылочке грузинского вина, которое он полюбил в своих поездках на Кавказ, и что он любит шоколад. И у меня для него две уникальные бутылки - саперави и киндзмараули от лучшего грузинского производителя из Тбилиси. И несколько плиток шоколада на меду - с имбирём, ванилью, изюмом и кунжутом.
Сенсей растроган и достаёт для меня из шкафа какие-то порошки - тоже презент, и вдруг пригодятся: один - при простуде, другой - при головной боли и спазмах мышц воротниковой зоны (интересно, как в восточной медицине всё связано). Назначение лекарств происходит довольно любопытным способом. Он открывает пакет и высыпает часть содержимого мне на ладонь. Я пробую порошок на вкус. Если он мне нравится, значит лекарство мне подходит. Оба лекарства имеют приятный привкус корицы, и профессор радостно пакует и тщательно подписывает для меня свои снадобья. Он спрашивает о дне моего отъезда, смотрит на календарь и говорит, что я могу начать выход из голодания 8-го числа, а вечером 9-го он приглашает меня на прощальный ужин (10-го я уезжаю в Токио, 11-го - вылетаю в Москву). Я ещё раз благодарю профессора, мы прощаемся.
* * *
Вечером Лена приносит мне в номер мои книги и просит подписать их. Книгу с английскими стихами я подписываю так: "To Ishihara sensei and Elena - every time you take a look at Fujisan you will see how great my gratitude to you is." ("Сенсею Исихаре и Елене - каждый раз, когда вы будете смотреть на Фудзисан, вы будете видеть, как велика моя благодарность к вам.")
День шестой: 5 ноября.
* * *
Этот день можно считать поворотным в моём пребывании в Ито, так как с сегодняшнего дня резко меняется и увеличивается круг моего общения. На выходе из своего кабинета профессор знакомит меня с Чикой - она японка, но живёт в Сиднее. А это значит, что у меня в окружении появился человек, свободно говорящий на английском. Ведь до сих пор я могла общаться только с Леной и профессором - у сотрудников санатория английский в зачаточном состоянии, а у гостей ведь не будешь ходить и спрашивать по коридорам: "Do you speak English?"
Чика подсаживается ко мне в столовой, расспрашивает, что привело меня сюда, чем я занимаюсь. Я показываю ей сайт своего клуба по искусству (я организую камерные концерты классической музыки, лекции по опере и изобразительному искусству и интересные культурные поездки: http://www.kamertonclub.ru), карту России, рассказываю о городах Урала и Сибири. Она потрясена, что в России так много крупных городов. Более того, Чика оказалась настолько общительной и заводной, что вокруг нас тут же собирается целая компания англоговорящих санаторцев - так я знакомлюсь с Юко из Токио и Юмико из Атами. Теперь мы сидим в столовой и хохочем вместе. Мы все начали и заканчиваем программу одновременно, и это особенно сближает.
Юко родилась в Америке, и у неё блестящий американский английский. А у Юмико рак. Год назад ей предлагали операцию, но её муж сказал: должно быть другое решение, давай поищем. Так они нашли профессора Исихару. И вот уже год у неё стабильное улучшение.
Девушки говорят, что поначалу все приняли меня за... француженку. Потому что стильная и стройная. И спрашивают, почему русские женщины с возрастом становятся такими полными? Что это - холод, некачественные продукты, неправильное питание, малоподвижный образ жизни? Куда несёшься ты, Русь? Нет ответа.
Я рассказываю им свою историю знакомства с книгой профессора, как у меня нашёлся знакомый в Токио, как он позвонил по моей просьбе в клинику, где выяснилось, что у профессора русская жена, как от моего звонка в Японию до получения визы прошло всего две недели, и вот я здесь. Чика шутит, что я VIP-клиент, потому что она бронировала номер чуть ли не за три месяца. Я прикусываю язык и не говорю, НАСКОЛЬКО я на самом деле VIP-клиент.
Надо сказать, что английский в Японии распространён гораздо меньше, чем в Европе. Если человек и говорит на английском, то это скорее это исключение, а не правило. Тем более тут, в провинции. Поэтому мне необыкновенно повезло с моим новым окружением!
* * *
У Лены очередной сюрприз - она приглашает нас поехать на побережье и полюбоваться скалами и известным в Японии suspense bridge - в этом месте снимают чуть ли не все японские боевики и драмы. По дороге мы затрагиваем интересную тему - чем похожи русские и японцы. Мы находим, что обе нации сближает уважительное отношение к женщинам и старшим и... чувство вины, которое веками воспитывала в нас религия. Но это разное чувство. Лена, 20 лет прожившая в Японии, говорит, что у японцев оно связано с тем, что они чувствуют себя виноватыми, если ничего не делают. Поэтому они всегда заняты, всегда в работе, всегда суетятся (даже излишне). Русский человек не таков. Он любит и поработать и на диване полежать.
Океан... Мы забираемся на смотровую башню, лазаем по камням, ловим в объективы разбивающиеся о скалы волны. Тут можно провести целый день, если бы не ветер. Для "сугреву" мы заруливаем по дороге обратно в удивительную чайную, хозяева которой собрали уникальную коллекцию чайных чашек со всего мира. Есть даже чашки XVI века. При заказе ты выбираешь не только напиток, но и чашку, из которой ты хочешь пить. Я выбираю жёлтую с птичкой, а чай заказывает Лена.
Вообще мы торопимся вернуться к 16 часам - в это время по седьмому каналу ТВ будет передача с нашим профессором (часть её записали вчера, а сегодня - прямой эфир). Профессор частый гость на телевидении. "Он просил, чтобы Вы непременно посмотрели!" Ну, разве можно отказать сенсею. К тому же мне, конечно, интересно. Лена переводит по ходу передачи. Особенно запомнился один интересный факт: если парить ноги не просто в горячей воде, но добавить в неё имбирь, то такая ванна прогревает не только ноги, но и внутренние органы.
* * *
Вечером Лена свободна, и мы идём гулять с её собаками. У нас несчётное количество тем для разговоров. Уже стемнело, и я говорю, что вполне дойду обратно сама - от их дома до санатория метров 300. Но Лена ни в коем случае не отпускает меня одну. По причине... диких кабанов. Горы есть горы. А знаете, какой самый лучший способ защиты от дикого кабана? Ни за что не догадаетесь. Это зонт. Самый обычный большой складной зонт. Стоит раскрыть его по направлению к несущемуся на вас животному, как оно, пугаясь внезапно возникшего "препятствия", останавливается и убегает. Ну, это так, на всякий случай.
* * *
Ещё один интересный урок сегодняшнего дня. Время от времени мне приходится слышать в плане критики системы, что "всё это, конечно, хорошо, но не с нашей экологией, мы же не в горах живём, как эти долгожители".
И я и Лена (как косметолог) замечаем, что из всех гостей санатория (это человек 30) у меня и Юко самая чистая кожа лица. Мы единственные, кому не нужно делать никаких масок и чисток. При этом мы обе живём в больших мегаполисах, я - в Москве, Юко - в Токио. А самая проблемная кожа у женщины, которая живёт в соседнем с Ито городке, в горах. Эта женщина курит. То есть внутренняя экология и питание всё-таки важнее экологии внешней.
Лена также раскрывает мне "страшную тайну" вечной молодости японок. Бог наградил их более толстой кожей, поэтому на ней не образуются мелкие морщинки, как у нас. Везёт же некоторым.
* * *
Подходит к концу четвёртый день моего голодания на соках. Никакого чувства голода. И шестой день моего пребывания в Японии. Экватор.
День седьмой: 6 ноября.
* * *
Не знаю, откуда у меня берутся силы, но вдохновение оказывается сильнее снотворного, и сегодня я опять сплю всего два часа. На ум приходят всякие строчки, не то чтобы гениальные, но такие… японские:
*
По самому краю мира
Ступает по-над облаками
Япония-канатоходец.
*
К горизонту тянутся горы,
К Фудзисану восходят взоры,
К небу восходит душа.
*
Чайная чашка хрупка,
Но хранится в фарфоре
Сила земли и горы.
*
Десять часов полёта
Отдаляют тебя от дома,
Но ты обретаешь второй.
*
Цепкое деревце на скале -
В женщине ищет
Мужчина опору.
*
В женщину корни
Пускает мужчина,
Чтобы расти высоко.
* * *
Утром - занятия по стретчингу. Их ведёт хозяйка массажного салона. Запоминаю несколько хороших упражнений для растяжки и для стоп. И как считать по-японски до восьми.
А сенсей был прав: Фудзисана не видно.
* * *
Сегодня Лена делает мне интересный подарок - харамаки. Вы не знаете, что такое харамаки? Это потому, что, как говорит профессор, харамаки и харакири - это две сугубо японские вещи.
Если вы читали его книгу, то можете помнить, что в одном месте (точнее - на 117 странице) речь идёт о "набрюшнике". У меня не возникло никакой ассоциации с этой вещью, потому что ничего подобного в России нет. К тому же я подумала, что речь, видимо, идёт о чём-то громоздком и неудобным (потому что так звучит перевод). Думаю, что это слово можно было и не переводить, а оставить как есть - харамаки. Как суши. Или то же харакири.
На самом деле это довольно лёгкая, практичная и удобная штука. Она напоминает нижнюю часть майки-стретч, надевается на область живота (харакири - тоже от слова "живот") и... зачем она нужна, спросите вы? Профессор пишет в книге, что она служит для повышения температуры тела. И я сначала засомневалась - сможет ли такая тоненькая тряпочка (делается она из натуральных тканей - шёлк, хлопок) оказать существенный эффект? И зачем она вообще, если есть другое нижнее бельё?
Но, надев харамаки, я немедленно ощутила прилив тепла к своим прохладным конечностям. И мне стал понятен механизм её действия. Живот у меня никогда не бывает холодным, но эта тряпочка и не греет его. Её функция заключается в том, что она - как изоляционная прокладка в оконной раме - не позволяет теплу из этой "печки" вашего организма утекать наружу и впустую обогревать окружающий воздух. Она направляет тепло внутрь самого тела. И её эффект - энергосберегающий. Это было феноменально.
Все мои японские подружки носят харамаки круглый год и не снимают его (её?) даже ночью. Это харамаки было серого цвета, и я купила ещё одно телесного - в магазинчике санатория их продаются десятки, на все вкусы и размеры. Ещё они бывают с кармашком внизу живота, куда можно положить одноразовую маленькую грелку из сыпучего материала. Такая мини грелка держит тепло до 24 часов. Тоже интересное японское изобретение.
Моя японская компания очень удивляется, что в России не знают про харамаки. "You should start haramaki business in Russia!" - подаёт идею Юко. Да, тут есть над чем подумать.
Все хотят посмотреть книгу профессора на русском языке. Я приношу книгу, которую по моей просьбе сенсей подписал в конце нашей встречи. Спрашивают, сколько стоит. Отвечаю, что ещё два дня назад она стоила тысячу йен, а сегодня тысячу евро, потому что с автографом.
* * *
На 13 часов Лена записала меня на экскурсию вокруг озера - того самого озера, до которого я тогда не дошла. Чика тоже едет на экскурсию - значит, будет кому перевести мне самое основное и интересное.
Впрочем, самым интересным для меня оказывается поведение на этой экскурсии самих японцев. Любознательные и скурпулёзные как дети, собирающие гербарий, довольно взрослые и пожилые люди серьёзно рассматривают листочки и веточки, а сопровождающий нас Знайка... записывал всё в блокнотик. Экскурсовод же покорил меня совершенно - он был абсолютно и страстно влюблён во все эти камушки и травинки и просто светился от счастья, рассказывая о них.
Озеро красивое, и мне даже удаётся сделать несколько по-настоящему осенних японских кадров. Чика кое-что переводит: озеро вулканического образования, ровесник нашей Омуроямы, его берегам несколько тысяч лет.
Весь день собиравшийся дождик, наконец, собрался с силами и пошёл. Не сильно, но ровно настолько, чтобы нам пригодились зонты, предусмотрительно взятые Знайкой. Один из зонтов достался мне. Дождик припустил сильнее, и я подошла и накрыла им стоящую чуть поодаль пожилую женщину, которая куталась в явно промокающий шарф. Она что-то спросила меня по-японски, но я ответила на английском, что не знаю языка. А в ответ услышала... прекрасную английскую речь. Так мы познакомились с Эрико и говорили всю дорогу, пока не закончилась экскурсия.
Эрико была замужем за американцем и 30 лет прожила на Гавайях. Три года назад её муж умер, и она переехала к дочери в Иокогаму. Она приезжает в санаторий профессора уже... 20 лет подряд. Почему именно сюда? Конечно, есть много других санаториев, есть даже такие, которые копируют то, что делает профессор Исихара. В Ито есть санатории, где голодают и на воде и на соках. Но там нет такого доктора. Это то, что скопировать невозможно. Доктор помнит всех и вся и исключительно внимателен.
Впервые со времени моего приезда в Японию разговор заходит о политике. Эрико была в России и Украине и говорит, что у неё сложилось ощущение, что это "одна страна". Она ничего не знает о миллионе беженцев из Украины в Россию и о бомбёжках в Донецке и Луганске - японские СМИ ничего об этом не говорят.
Она хотела бы ещё раз приехать в Москву и в Санкт-Петербург, но не может найти тур из Японии (из США это сделать проще). Я оставляю ей свои координаты и прошу написать мне, если ей потребуется помощь в этом вопросе.
* * *
За "ужином" мы оказываемся вдвоём с Юмико. И неожиданно для меня она тоже затрагивает тему политики и спрашивает, правда ли что Путин ужасный диктатор, и как я отношусь к захвату Крыма. Очень удивляется, узнав, что Крым был в составе Украины всего 23 года, и говорит, что тогда ей понятно, почему люди в Крыму не восстали. Про войну в Донецке и Луганске? Нет, она тоже не знает.
Я рассказываю Юмико о нашем разговоре с Эрико и о том, что она приезжает сюда уже 20 лет. Юмико согласна с тем, что личность и открытость профессора уникальны для Японии. Например, здесь вы не можете просто попасть на приём к светиле такого уровня. Вы должны получить письменную рекомендацию от своего лечащего врача (на минуточку). А в клинике профессора всё просто: позвонил или пришёл на ресепшен и записался. И стоит совсем недорого. Более того - что совсем нетипично для японского доктора - профессор всем даёт свою визитную карточку, а в тяжёлых случаях (как, например, рак) и свой мобильный. (Кстати, свою карточку профессор дал и мне, подчеркнув номер факса, на который я могу писать, или - сказал он - я могу задать свои вопросы через его жену. Индивидуальный подход к каждому пациенту.)
СТОИЛО МНЕ НАПИСАТЬ ЭТИ СТРОКИ, КАК РАЗДАЛСЯ ЗВОНОК ИЗ ЯПОНИИ: ЛЕНА И ПРОФЕССОР ИНТЕРЕСОВАЛИСЬ МОИМ САМОЧУВСТВИЕМ.
* * *
Этим вечером в СПА я встречаю сотрудницу санатория, которую вижу на кухне и на ресепшен. Со своим небольшим запасом английских слов она всё-таки объясняет мне, что у неё рак. И что встреча с профессором спасла ей жизнь, теперь она живёт и работает тут уже несколько лет.
Я вспоминаю, что в массажном салоне ещё работает девушка с ДЦП. Тоже штрих к портрету хозяина.
День восьмой: 7 ноября.
* * *
Сегодня утром показался Фудзисан. Во время Второй мировой войны он был отличным ориентиром для американских бомбардировщиков: они долетали до горы, брали курс направо и сбрасывали свой смертоносный груз на Токио.
* * *
В столовой, попеременно пользуясь переводческими услугами Чики, Юко и Юмико, санаторская общественность устраивает брифинги русского гостя. Расспрашивают обо мне и о России. Когда я полусерьёзно, полушутя говорю, что мне пора учить японский, то выясняется, что в свободное время у себя дома, в Австралии, Чика даёт уроки японского языка. Мы решаем не откладывать дела в долгий ящик и перемещаемся в лобби. У Чики есть с собой всё: бумага, карандаш и ластик.
Первым делом она знакомит меня с гласными, слогами и латинской звукописью, которую японцы придумали, чтобы вписаться в глобальный контекст. Звуки в японском языке оказываются довольно простыми, и их меньше, чем в русском - нет не только звука "л", но и звука "ф". Произношение тоже не составляет труда, но звуки получаются лучше, если улыбаться. Задача облегчается ещё и тем, что в словах нет ударений. Через какое-то время я уже могу записать (латиницей) любое слово, которое произносит Чика.
К концу часового занятия я осваиваю полтора десятка самых нужных слов: приветствия, благодарности, извинения. Это поднимает мою жизнь в санатории на качественно новый уровень: теперь я уже не догадываюсь, что мне говорят другие, и не просто глупо улыбаюсь в ответ, но понимаю и могу ответить так же: "доброе утро", "добрый день", "прошу Вас". Надо сказать, что в Японии этот минимальный словарный запас используется очень активно. Это не Россия, где люди здороваются один раз в день. Тут каждый здоровается с каждым раз по двадцать. И я наконец чувствую, что вписалась в эту японскую жизнь. Только теперь сотрудники и гости санатория улыбаются мне ещё радостнее и теплее, а в их глазах читается признательность за мои усилия.
* * *
После "уроков" Лена утаскивает меня по новым интересным местам: сначала мы едем в музей витражей, который построил местный чудик-олигарх. В здании, напоминающем средневековый европейский замок и уже украшенном к европейскому же Рождеству, собрана коллекция подлинных (европейских же) витражных окон, ламп и других предметов интерьера. Чтобы заведение приносило доход, в нём устроен свадебный зал с органом и большая терраса для банкетов с видом на океан. (Свадебные церемонии в Японии стоят баснословных денег - от 30 до 50 тысяч евро, поэтому многие пары предпочитают устраивать свадьбы заграницей.) Но так как в Японии мода на всё европейское и американское, и заведение это ориентировано на местную публику, то мне не хватает японского духа и колорита. Нахожу лишь один витраж с мотивами, напоминающими японские.
Мы же приехали как раз, чтобы послушать небольшой органный концерт с Бахом и Мендельсоном в программе. Хорошо путешествовать с местными, они знают - что, где и когда. Однако на чай мы отправляемся в другое место - практически итальянский ресторан в отеле с прозрачными стенами и видом на "Капри". Вот не сказали бы мне, что я в Японии, я бы и не поверила.
В сегодняшних разговорах мы затрагиваем тему японской вежливости. В японском обществе влияние социума и общественного мнения огромно. Основное правило жизни можно сформулировать так: дома веди себя как хочешь, а на людях будь вежлив и уважай правила. Если ты пришёл в онсен (общественная баня с источником), не для того чтобы помыться, но чтобы посидеть в источнике, то хоть ты и мылся дома за пять минут до прихода, ты должен сделать вид и показать всем, что ты тщательно моешься перед заходом в источник. По отношению к учителям, начальникам и просто посторонним людям ты должен быть супер вежлив. А дома... дома веди себя как хочешь. Поэтому пружина нервов вежливого и не показывающего на людях свои, возможно, не самые позитивные чувства японца, может закручиваться и сжиматься в течение всего дня, а дома... дома и скандалы, и истерики, и хлопанье дверьми, и неуважение к родителям. Если, конечно, человек не делает ещё одного усилия и не работает над собой постоянно. То есть всё как везде. Но с поправкой на "общественную пружину".
* * *
Но вернёмся к вопросам голодания. Если у вас нет ограничений по времени и обратного билета в Москву, то в принципе выход из голодания нужно начинать тогда, когда вы начинаете хотеть есть. Можно голодать и две и три недели. По ощущениям. И сегодня вечером у меня в животе заурчало. Не сильно, но моя пищеварительная система всё-таки напомнила, что она у меня есть.
Завтра вся моя компания начинает есть, и мы с Леной строим планы на выход в свет в местную "сусичную" (слово "суши" на японском имеет звук между "с" и "ш" - как и в слове "Исихара"). Меня ждёт ланч с дегустацией суши из местной рыбы. Неужели.
* * *
Вечером я захожу в столовую и здороваюсь со всеми по-японски. Глаза Юко округляются до европейского размера:
- Did you say "konbanwa"? (добрый вечер)
- Yes, I did.
Гордо улыбаюсь в ответ.
Но больше всех гордится своим учеником Чика:
- She is now fluent!
- Yes, I am fluent in three sentences. (Да, я свободно говорю три предложения.)
Перед сном мы закрепляем пройденный материал, и Чика демонстрирует результаты своего преподавательского труда: теперь всем проходящим мимо я говорю "oyasuminasai" (спокойной ночи). Все лавры и улыбки достаются мне.
Юмико дарит мне собственноручно связанную шапочку, чтобы я не замёрзла в холодной России.
А отношение ко мне сотрудников санатория невозможно теперь и передать. Со всеми клиентами тут и так носятся как курица с яйцом. Я же ощущаю себя яйцом Фаберже.
День девятый: 8 ноября.
* * *
Выход из голодания подразумевает новый режим питания. Теперь это один стакан сока вместо завтрака и два приёма пищи в течение дня.
В качестве обеда - первого приёма - нас ждали: жидкая рисовая каша, микросалатик из дайкона и мисо суп - уже не пустой, а с какими-то ракушками. Сплошные деликатесы! Рядом с подносами на столах теперь кладут карточки с нашими именами. Надо запомнить, как выглядит моя, чтобы с голодухи не съесть чужого и не испортить имидж страны на международной арене.
Говорят, что именно эти первые два-три дня самые сложные, потому что просыпается чувство голода. И есть такие пациенты, которые голодают дома, а в санаторий приезжают выходить из голодания. Могут возникнуть другие проблемы. Ждём...
Но больше я жду сегодняшней поездки в местечко Шудзенжи - там должны быть красивые красные клёны!
* * *
Дорога в Шудзенжи занимает на машине около часа. Места и правда красивые. Мы проезжаем рисовые поля. Но это одно название. Потому что это ЯПОНСКИЕ рисовые поля, и по размеру они скорее напоминают русские огородики. (Кстати, и санаторий у нас японский. Не нужно представлять себе санаторий министерства обороны СССР.)
Шудзенжи - прекрасное и уютное местечко с быстрой горной речкой, живописным красным мостом. Но вот только мост тут и красный. А клёны в большинстве своём стоят зелёные. Нашли один, который чуть тронулся жёлто-красным, и фотографируем его - издалека, вблизи, типа это у нас разные клёны. Но тут всё равно очень мило: узенькие улочки, магазинчики и кафе. В одном из них мы и делаем остановку. Лене - кофе, мне - чай.
Лена говорит, что я совершила подвиг, приехав в Японию - на край света, без языка. (Вот уже не думала, что сидение в термальном источнике и лежание на массажном столе - это подвиг.) "Вы же не будете приезжать каждый год!" Вот тут я задумалась. Конечно, я не жду такого внимания к своей персоне и таких супер условий в каждый приезд, но я бы приезжала и чаще (был бы душ в номере). Весной - сакура, осенью - клёны. (Опять же - промашка в этот раз с клёнами, можно сказать - приезд не считается.) И не одна бы приезжала, а с друзьями. Такое уникальное место должны увидеть все. Пройти такую программу, познакомиться с таким доктором. Всем этим хочется поделиться со всеми. (Наверное, поэтому я и пишу всё это - меня переполняет желание поделиться.)
Мы договариваемся, что группы от пяти до десяти человек вполне возможны. И на групповую скидку в 10% тоже можно рассчитывать. Только нужно иметь в виду, что есть периоды, когда санаторий занят "под завязку", и планировать наше турне заранее... а не как некоторые - за две недели.
А ещё мы решаем ДЕЛАТЬ ВТОРУЮ КНИГУ ПРОФЕССОРА НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ. Это будет самая настоящая командная работа: с меня - вопросы от русских читателей, с Лены - ответы от профессора на русском языке. А по причине безумной занятости и Лены и профессора я немного поработаю машинисткой и напечатаю то, что Лена пришлёт мне аудио файлом. Вот этот проект мне нравится больше всего.
- Это здорово, - говорю я Лене. - А то уже 180 книг, а на русском всего одна.
- 270 книг.
- Как 270? Ещё пять лет назад было 180.
- Ну, да, он пишет книгу за три-пять дней.
- Не статью, Лена? Книгу?
- Книгу, Оля, книгу!
* * *
На обратной дороге мы заезжаем в интересный магазин. Это комиссионный, как объясняет Лена, но я обращаю внимание, что все товары в нём упакованы, ими никто не пользовался. Это очередная японская "фишка".
В Японии есть два месяца в году (типа наших новогодних и майских праздников), когда вся страна дарит друг другу подарки. Подарки дарят родственникам, друзьям, клиентам, уважаемым и известным людям. И если ты на свою беду уважаем и известен, то этот сезон подарков становится для тебя настоящим стихийным бедствием. Так, наш профессор получает ДЕСЯТКИ коробок. Подарков столько, что их просто некуда девать. Жена одного известного человека даже развелась с ним из-за этого: ежегодно два месяца её жизни превращались в сущий ад. Одно время и Лена была на грани помешательства, но её муж человек разумный, жену свою бережёт, и поэтому, когда количество подарков стало зашкаливать, он поручил разбор этих подарочных "завалов" двум (!) сотрудникам своего офиса.
Так вот и существуют в Японии магазины, куда эти подарки сдают. Тут тебе и посуда, и телефонные аппараты, и чемоданы, и мебель - всё, что изобретательная человеческая фантазия может два раза в году воплотить в понятие "подарок".
* * *
Нас встречают улочки и набережная уже родного Ито. Мы заезжаем на станцию, чтобы взять мне обратный билет до Токио. Скоро я возвращаюсь в Москву. А душа моя после семидневного поста постепенно возвращается в тело.
* * *
Первый и последний ужин в санаторской столовой. Завтра - прощальный ужин с профессором.
- Оля, он очень проникся Вами. Накупил Вам кучу подарков.
- Зачем же кучу, Леночка? У меня и чемодан совсем небольшой.
- Не волнуйтесь, они маленькие. Но главное - я не помню, чтобы он сам когда-нибудь ходил и лично покупал кому-то подарки, понимаете?
Да, при его занятости это дорогого стоит.
* * *
И ведь только сейчас, неделю спустя, я начинаю понимать, что уехала. И какими близкими стали мне эти люди. Как это получается? Как происходит? Ведь ещё недавно жили друг без друга по разные стороны континента. А теперь будем писать и звонить и думать: как он/она/они там?
День десятый: 9 ноября.
* * *
Сегодня "плющит" и "колбасит" всех: у Юко поднялась температура, Юмико упала в обморок у себя в номере. Я не испытываю никакого чувства голода и не жалуюсь ни на что кроме разве что отсутствия сна. Сплю по-прежнему три-четыре, максимум пять часов, но никаких неудобств (кроме массы свободного времени) мне это не доставляет. В любом случае, отосплюсь дома.
* * *
Утром профессор читает лекцию для всех желающих. Я, конечно, желающая, но не владеющая японским, поэтому провожаю свою компанию в лекционный (он же - гимнастический) зал и уединяюсь в лобби с книжкой по аюрведе.
Японский бы выучил только за то, что им разговаривал... Но, нет, наверное, не сподвигнусь: наличие профессионального переводчика всё-таки расхолаживает.
В 11 часов часть моей компании уезжает, у меня на это время назначен последний сеанс массажа, и до этого мы хотим сфотографироваться на память.
Однако "двухчасовая" лекция сенсея, начавшись в 8:30, к 11 так и не закончилась. Я уже лежала на массажном столе, когда шумная и весёлая гурьба слушателей высыпала из зала и ещё минут на 20 зависла у кабинета профессора (соседняя дверь с массажным салоном). Слышались шутки профессора и несмолкаемый хохот. Несерьёзный он всё-таки человек...
Хочется отблагодарить массажистку по-нашему, по-русски (тем более, что и в салоне мне сделали 50%-ную скидку), но давать деньги в Японии не принято, лучше сделать небольшой подарок. Подарок был сделан раньше, и в этот раз я просто особенно сердечно кланяюсь и благодарю её за всё.
Ближе к 12 часам я - как была в халате после массажа - бегу к своим - нет, ещё не уехали. Как прошла лекция? Профессор спел две песни и рассказал 20 шуток. Так, заряженные на здоровый и весёлый образ жизни, идём фотографироваться в лобби. Все настаивают, чтобы я фотографировалась в халате - так я буду самой японской из всех присутствующих на фото женщин.
Стоило мне подняться в номер, как раздался звонок от всевидящей Лены: "Оля, Вам так идёт халатик. Не посмотрите, какой там размер? Надо подарить вам такой, я поищу на складе новый." Через пять минут такой же санаторских халат, но с каким-то особенно красивым узором на поясе доставлен мне в номер.
Через несколько минут – снова стук в дверь: Лена пришла с Учидой, моей любимицей с кухни. Она принесла сшитые ею для меня подарки. Мне кажется, рукоделие - это ещё одна общая черта русских и японцев. Я не помню, чтобы знакомые мне женщины в Америке и Европе сами шили и вязали.
И ещё - грибы! Японцы тоже собирают грибы.
* * *
Днём Лена вытаскивает меня в онсен (японская баня с источником). Чуть не сварившись пару дней назад в нашей ванне, я по началу сопротивляюсь, но Лена уверяет меня, что в онсене вода будет не такой горячей. Хорошо, едем.
Оставляем обувь у входа, проходим в раздевалку. Как самая японская из присутствующих здесь женщин, снимаю свой харамаки. Кстати, у меня даже бельё из Uni Qlo, но московского... Лена предлагает мне встать на весы - интересно, сколько я вешу к концу голодания. (По-хорошему, люди в санатории взвешиваются и следят за своим весом каждый день, но меня последние лет пять - с момента начала жизни по системе профессора - не заботит проблема лишнего веса: едва начав питаться по системе, я даже вышла из размера - с 44 до 42.) Взвешиваюсь. 52 кг с полотенцем. Бухенвальдский крепыш. Мой обычный вес - 55-57 кг.
- Олечка, что же Вы с полотенцем-то?
- Ну, хоть чуть-чуть побольше будет.
Мне нравится онсен, ванна сложена из камней, посетителей мало. Вода приятная и совсем не горячая. Но минут через десять разогревает и она. Оставшись одни, мы проказничаем и делаем несколько фотографий на телефон Лены (вообще фотографировать тут нельзя).
- Оля, снимите полотенце! Пусть люди посмотрят на идеальную фигуру!
- Да, ну, Леночка, будет Вам. Мы же в женской бане, не в мужской.
* * *
Хотя вечером нас и ждёт прощальный ужин, мы всё же заруливаем в сусичную. Лена хочет приобщить меня к каким-то особенным сортам местной рыбы - одну-две сушинки, не больше. Больше в эти первые дни выхода из голодания мне и нельзя. Рыба кажется мне безвкусной. А вот мой любимый гребешок тут меня совсем покорил - он более насыщенный и по цвету, и по вкусу и более мясистый.
Но главное открытие дня. Друзья мои, мы все НЕПРАВИЛЬНО ЕДИМ СУШИ! Оказывается, их нужно макать в соус не рисовой "попой", которая поэтому у нас и разваливается, а переворачивать и макать рыбой! Перевернуть сушину в воздухе так, чтобы она не выскользнула у вас из палочек - задача непростая и требующая тренировки. Поэтому можно (разрешается) есть руками. Или есть роллы - изобретение неумелых и безруких европейцев.
* * *
До последнего момента было непонятно, куда мы идём на ужин. С одной стороны, правильнее было устроить ужин в санатории, где все продукты натуральные, и где выходящий из голодания пациент будет под присмотром доктора. Но у шеф-повара санатория (того самого легендарного и одного из лучших в стране) сегодня был выходной. Получалось, что мы всё-таки едем в ресторан. Выход был назначен на 17:30.
Но в 17 часов раздался звонок, и меня соединили с... профессором. Поздоровавшись, он передал трубку Лене. Ужин переносился на 18 часов, так как начался чемпионат по сумо. По этому поводу четыре раза в году вся страна останавливается и замирает перед телевизором. Мне надлежало срочно сделать то же самое - без этого зрелища я не могла покинуть пределы Японии. Но главное - мы никуда не едем, а ужинаем в ресторане санатория. Потому что шеф-повар... вышел на работу в свой выходной, чтобы приготовить ужин для Орига сан.
* * *
Это был царский ужин. И царские подарки. Сенсей начал с того, что преподнёс мне: изящную театральную сумочку, два шёлковых веера, золотистый платок из кашемира и шёлка и какую-то волшебную мазь ото всего - ожогов, порезов, ссадин.
У нас с собой тоже было: два календаря с видами Москвы - дневными и вечерними - для профессора и самая красивая на всём Измайловском вернисаже брошь с цветами - для Лены.
Изобилие изобилием и деликатесы деликатесами, но особо раскатывать губу на этом ужине, как вы понимаете, мне не пришлось: мне можно было есть всё, но не больше одной трети. Впрочем, стоило честной публике узнать о моей нежной любви к гребешку, как у меня на тарелке сразу оказались четыре гребешка - все отдали мне свои. (Четвёртым за столом был всё тот же милый и услужливый, но не говорящий по-английски "вопросительный знак".)
Из напитков сенсей предложил мне выпить красного вина или саке. Сошлись на саке. Мне, собственно, и пить-то особо нельзя, а только делать вид: после голодания алкоголь всасывается в кровь моментально. Но тосты - это святое! Этот обычай кавказских горцев профессор любит и чтит особенно. В России он был семь раз, на Кавказе - пять.
"Царь" (просто царь) за ужином тоже пел. Песен было три, в том числе "Катюша" и "Подмосковные вечера" на японском. Количество же шуток не поддавалось исчислению.
Удалось задать и несколько вопросов по делу. Например, считает ли он важным время ужина (известная тема - есть за два-три часа до сна)? Нет, не считает. Сейчас поужинает и пойдёт спать. (Но - не забывайте - что это его первый и последний приём пищи. Сенсей ест раз в день.) Как он поступает с завтраком в путешествиях, когда нет возможности заказать свежий сок в гостинице? Просто пьёт чёрный чай. Как относится ко мнению, что вино закисляет организм, и не лучше ли пить водку? Всё зависит от внутреннего состояния: в хорошей компании и при позитивном настрое вино может дать и другую реакцию.
Пожалуй, это основной тезис сенсея: состояние важнее еды. С этим главным - состоянием бесконечной благодарности - я и вернусь домой. Через два дня.
День одиннадцатый: 10 ноября.
* * *
После вчерашнего ужина я звоню Лене и прошу не готовить лишнего и не напрягать кухню - до моего отъезда в 11 утра меня хватит разве что на тарелку мисо супа. И тогда мне приносят в номер: японскую - невяжущую - хурму, мандарины, рисовое печенье - в самолёт. Коричневый рис с кунжутом - фирменным японским треугольничком - в поезд до Токио. И не просто яблоко, но яблоко от поставщика императорского двора. Когда отнести Ваши вещи? Хорошо, через 20 минут.
Ровно через 20 минут на пороге номера появляется Йосида - наш японский Хью Грант - он относит вниз мой багаж. Да, мне ещё нужно рассчитаться за звонки с телефона. Мой мобильный так и не заработал, поэтому Лена любезно подсказала код телефонной карточки, по которой я и звонила в Москву. Плюс звонки на её мобильный. Звонки? Профессор сказал - за счёт санатория.
Есть ли пределы щедрости у этого человека? На днях я узнала, что строительство ванны с водой из источника обошлось ему в миллионы (взятые в кредит). Но её посещение для клиентов бесплатно, они платят только за подводимую из источника воду - город ежемесячно выставляет санаторию счёт.
Прощальные фото - с мальчиками и Учидой. Знайка дарит мне... свои фотографии. Тут и наше озеро, и вулкан. Да он отличный фотограф!
Ну, всё.
По дороге на станцию заезжаем в "стойенник". Лена опасается, что моя сумка с сувенирами может не выдержать испытание duty free в аэропорту, и скорее всего мне понадобится вторая... и окажется права.
Прощаемся. По-нашему, по-русски, крепко обнявшись.
Меня провожает океан.
* * *
И встречает Вася. Такой родной и неожиданный среди всего этого японского. За те десять дней, что мы не виделись, я прожила целую жизнь. И, конечно, не успею рассказать ему всё за один день, что остался у меня в Токио. Но я напишу, Вася, я вернусь домой и обязательно напишу: какие это люди, в каком номере я жила, ты не представляешь!
Этот день тоже щедр - на Васины и мои рассказы, на виды Токио (всё-таки город изрядно бомбили, как и в Варшаве, тут практически не осталось исторических мест), на подарки и сувениры для московских друзей. Вечером мы идём на ужин - Вася, Томоко, их старшая дочь Йон и младший сын Кен. Средняя дочка Лена сегодня занята в школе.
Глава семейства нашёл для нас уютный ресторанчик, и для меня загадка - как он отличает все эти дома в десятки этажей и запоминает, где и что в них находится. Ребята у них получились очень интересные: в смешении русской и японской крови проглядывает Индия, но кожа не такая смуглая, как у индийцев. Йон интересуется медициной и хочет приехать в Россию. Вокруг её интересов и моего путешествия в Ито и строится наш разговор.
Из еды мы заказываем собу и темпуру и - вот это главный сюрприз дня - гречневый (!) чай. Никогда не пробовала. Ребята берут мне в подарок две упаковки. Надо будет найти русский аналог по возвращении. Я вообще буду скучать по многим японским продуктам. Хорошо, что я живу в городе, где каждый второй ресторан – японский.
День двенадцатый (последний): 11 ноября.
* * *
Завтрак в Keio Presso Hotel в Токио - это не завтрак в милой провинции. Тут тебе уже никто не улыбается и не кланяется, не считая дежурных улыбок на ресепшен. А рядом со мной сидит и ест ну очень толстый японец. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что это первый и последний толстый японец, которого я вижу за две недели пребывания в этой стране.
Лена подала нам с Васей отличную идею: отправить меня в аэропорт не экспрессом, но автобусом, который ходит примерно раз в час и останавливается у соседнего с моим отеля. Идея эта хороша ещё и тем, что Васе не нужно будет утром снова тащиться ко мне через весь город и провожать меня на станцию. Мы всё разведали и взяли билет на автобус ещё вчера. Сегодня мне остаётся только дойти до остановки (пять минут).
* * *
Ехать автобусом, конечно, интереснее. Эта поездка - словно прощальный подарок Лены: токийские дома и дворики, миниатюрные садики и такое же кладбище, стройка с бесчисленным количеством техники (японцы научились строить свои небоскрёбы так, что они не рушатся и не трескаются от постоянных землетрясений). В девять утра мы едем по этому многомиллионному мегаполису без пробок, на улицах не так много машин. Где все? Внизу - в метро, в поездах. огромный город живёт и работает как совершенный, отлаженный механизм. Ни бумажки, ни соринки, чёткая организация и порядок. Как и в мозгу каждого японца. Бросить бумажку, отступить от правила - немыслимо, тут никому это не придёт в голову. У каждого своё место, своя чёткая задача. Вместе получается - Япония.
Выхожу на конечной остановке у своего терминала, отрываю багажную бирку от чемодана. Ко мне тут же бросается служитель аэропорта и берёт бумажку у меня из рук. Я не знаю, куда они их девают - урн нет ни в городе, ни тут. Может, они их едят? У стоек регистрации встречает "разводящий": экономический класс - направо, бизнес - налево. Arigato gozai masu. Всё чётко, всё понятно даже дураку и иностранцу.
Кажется, что все силы и вся жизнь японцев уходит на поддержание этого порядка и эффективности. У них отлично это получается. Но сил ведь у человека нет уж и много. И все японцы кажутся мне ужасно уставшими. Если жизнь возникла из хаоса, то в этих бесконечных попытках упорядочить её и подчинить этот хаос своему разуму не борются ли они с самой жизнью?
* * *
На входе в зону вылета - мужчина с георгиевской ленточкой на рюкзаке. Надо поставить "лайк".
- Нравится Ваша ленточка.
- Я родом с Донбасса.
- Мы сейчас все с Донбасса.
Понимающе и немного горько улыбаемся друг другу.
* * *
Моей соседкой по полёту оказывается нежная и влюблённая девушка Лиза из Выборга. Она студентка, изучает японский в Петербурге и возвращается домой со стажировки.
Как же я соскучилась по русским лицам. По красивым русским лицам. Возможно, они только кажутся мне красивыми, потому что это - дело привычки. Но я так их люблю и так много в них читаю.
Где-то между Читой и Якутском, в 4 933 км от Москвы, на высоте 10 972 м находит свой последний приют в моём желудке невяжущая японская хурма. Хотя вегетарианский паёк Аэрофлота тоже оказался на уровне. Особенно порадовал банан на десерт. Сквозь неплотные облака видны скованные льдом сибирские реки и заснеженные горные плато, слева, к югу, в разрыве облаков угадывается Байкал... привет, дружище!
* * *
По дороге в такси из Шереметьево я ощущаю какую-то резь в глазах. Может быть, это усталость от долгого перелёта? Фары машин кажутся мне слишком яркими, непривычно бросаются в глаза вывески магазинов на Ленинградке. Но, увидев оконные рамы и лампочки в домах за МКАДом, я наконец понимаю, в чём дело: у меня резко улучшилось зрение. Общее очищение организма, массаж нужных точек и отдых от компьютера сделали своё дело.
Прервусь-ка я и сейчас. Не сидите за компьютером долго... Пейте соки по утрам. Делайте зарядку. Больше ходите пешком. И - будьте здоровы.
THE END
* * *
Японский P.S.
Два года назад я купила квартиру. Не в новостройке, на вторичном рынке. Меня очень устраивало расположение дома - в тихом микрорайоне, недалеко от метро и от родителей, сам дом - кирпичный, чистенький, ЖСК. И был ещё один бонус - предыдущая хозяйка квартиры сделала в ней отличную перепланировку и два зеркальных встроенных шкафа - в коридоре и в комнате.
На шкафу в комнате напылением были сделаны три больших иероглифа. Я спросила, что они означают, но она и сама толком не знала: "Что-то хорошее."
Ну, раз иероглифы, то и комнату я решила сделать в японском стиле - плетёные кресла, плетёный абажур. Однако значение иероглифов не давало мне покоя. Я отправила фотографии комнаты и иероглифов профессору и Лене. Профессор сказал, что иероглифы означают: два верхних - банзай (ура, да здравствует), ниже - счастье. А все три иероглифа вместе означают "счастье навсегда".