Среди бурьяна и трухи
бледно-лиловые цветы,
как на лице заброшенной старухи,
успокоительная горечь пустоты.
Не проходящего душевного позора,
тоскующий и тусклый взгляд.
От немоты, разлада и раздора
И сердце и душа болят.
Смирение с реальностью. Былое
за промелькнувшим бытием.
Случившееся светлое и злое
в достигшем безразличия своем.
Под ветром клонятся, покорно,
на пустырях его соцветия
и горький сок качают корни
наперекор всем лихолетьям.
Течет, как кровь спаленных душ,
несбывшихся надежд и боли,
и жизней, запросто, порушенных
наивной верою и алкоголем