Обыгрывать тебя в пентатонике -
тоже, что оттенять лицо фальшивой ориентальностью.
Мысли скачут ордынской конницей,
атакуют, доводя твой образ до идеальности.
Ноябрь себя красит деталями.
Он учился осенней живописи в Эстонии.
Нам бы сейчас оказаться в Таллине,
в старом Виру, где любви зубрили мы анатомию.
Так долго с тобою прожили порознь,
что друг друга не узнаем, взглядом лицо ощупывая.
Вырос лес густой вместо поросли.
Я подумаю: “Ого! Давно ли ты была щуплая.”
А ты только губами: “Дружище мой!
Как он сдал, одышка, брюхо, горький опыт прорыт каналами
по лицу, и не машет деньжищами,
словно молью побит - Ленами, Наташами, Аллами.”
Всевышний спит, нет дел до меня ему.
Контрабандой проскочить в анналы собственной биографии
угрожающе, но отменяемо,
и я делаю этот шаг к выходу из пещеры, оставляя потомкам граффити.
Ноябрь 2014
Сиэтл